Хамсин

— Пусть так. Я просто боялся, что контора подстрахуется на тот случай, если я все же остался в живых, и возьмет камеру хранения под наблюдение. Сейчас я мыслю более трезво. Вряд ли там постоянно кто-то дежурит. Хотя черт его знает… Пока все идет как надо. Мы вместе, нам везет. Благодаря тебе, я думаю. Дай бог, чтобы повезло еще немного…

— Чтобы это случилось, в Лондон поеду я. На женщин меньше обращают внимание.

Он рассмеялся:

— Чтобы на тебя никто не обратил внимания? Глупости!

— Хорошо, что ты это понимаешь. Всегда думай об этом. И все же в Лондон поеду я. И сегодня же. Успею вернуться к ночи. Встретишь меня на вокзале.

Ему пришлось согласиться. Конечно, было бы безопаснее ехать Роберте: вдруг за камерой хранения кто-то все же следил, и причем кто-то, кто видел фотографию Хамсина.

— Но тебе это дорого обойдется, — добавила Роберта. — Завтра поведешь меня в лучший ресторан Брайтона, сделаешь мне предложение, а потом дашь целую тысячу фунтов, чтобы я купила себе два роскошных платья и сумочку.

— Роберта, я пойду по магазинам с тобой. Чтобы ты потратила не тысячу фунтов, а три тысячи. Я буду баловать тебя всегда. Клянусь!

— Обещания, клятвы… Мама всегда говорила, что верить мужчинам на слово нельзя никогда.

— Я — исключение, дорогая, — сказал он серьезно. — Ты и твоя семья спасли мне жизнь. Теперь она принадлежит тебе.

46

Три дня группа «Центр-Альфа» занималась расследованием «дела о посылке», оставив все прочие дела на потом. Индус еще раз обошел весь район, в котором был оставлен рефрижератор; поговорил со всеми жителями в округе. Побывал он и в доме Бертини. Хозяин дома и его партнер были в это время на кухне, где угощались свежими пирожками синьоры Бертини. Капитан карабинеров в этот день дежурил: оба старых человека были этому рады, так как не знали, как незнакомец воспринял бы факт присутствия офицера в доме. Водителя автобуса тоже не было: он был в дальней поездке. А Бертини и его партнер были старые, опытные волки. Уже первый же вопрос Индуса, который представился страховым агентом, выясняющим вопрос с исчезновением рефрижератора, сказал им, что нужно держать ухо востро. Машина была в ремонте, где ей сменили цвет, решетку радиатора, колеса и даже обивку сиденья; на бортах появился логотип компании по поставке продуктов и телефон, специально установленный для заказов в комнате старшей дочери. Внутри рефрижератор тоже перекрасили и установили большие полки. В этом виде машину никто бы все равно не узнал — и даже не опознал бы: номер двигателя и шасси тоже были теперь другие. Но само недавнее появление машины в семье могло показаться подозрительным.

Синьоры устроили Индусу настоящее представление. Они в ярких красках описывали, как следили за полицией в штатском и за карабинерами, которые вытащили из рефрижератора и увезли в фургоне чье-то тело, а потом угнали и саму машину. Бертини добавил, что потом к ним приходил пожилой следователь и попросил их написать, что видели его домочадцы, но, поскольку то было утро накануне рождественских праздников, почти вся семья еще спала, и только старики с раннего утра, пока никто не видит, баловались спиртным.

Индус посмеялся, пожаловался на судьбу — мол, не получит даже маленькой премии — и ушел. Сомневаться в словах синьоров, по его мнению, было глупо. Их эмоциональный рассказ подтверждал то, что видели еще пять человек, правда на большом расстоянии: труп был куда-то увезен, в числе людей, занимавшихся расследованием, были карабинеры, машину куда-то отогнали.

Лобо, выслушав рассказ Индуса, надолго задумался. Его несколько раз посещала мысль, что его группу дурачат, но он все время отгонял ее как абсурдную. Как все американцы, долго работающие в Италии, он считал, что итальянцы слишком эмоциональны и, как правило, не очень хорошо образованы, и, следовательно, его люди легко распознали бы нехитрую игру. К тому же зачем было старикам играть? Водитель снял с рефрижератора номера (они были установлены так, что снимались за несколько секунд), так что машина в любом случае была добычей местных жителей или, на худой конец, какого-нибудь карабинера. Кто и как попал в рефрижератор, для местных жителей значения не имело, так что врать им резона тоже не существовало.

Подумав, он решил, что должен сам встретиться с владельцами маленькой птицефабрики. Его, Лобо, еще никому провести не удалось. И только после этого разговора он сделает вывод: окончательно похоронить это дело или, наоборот, начать новый раунд расследования, чтобы ни в коем случае не попасть впросак.