Хамсин

Фурман понял, что в его обществе собравшиеся более не нуждаются, поклонился и вышел.

Маккормик залпом допил остывший чай.

— Я не верю ему, — сказал он. — По двум пунктам, я считаю, он соврал. Относительно полумиллиона долларов: он явно их как-то украл. Надо найти у кого.

Начальник финансового управления улыбнулся:

— На это уйдут долгие месяцы.

— Но если он вор, то как мы будет его держать на свободе, не говоря уже о должности? Послать этого воришку осушать луизианские болота!.. А во-вторых, мне не нравится история с Эльзой. Этот тип вдвоем с немецкой куклой вполне могли провалить нашего агента в Штази. А возможно, он всегда был двойным агентом.

— Вполне, — заметил советник-посланник. — Тогда история с покушением в Египте выглядит иначе. Он запрограммировал его провал, доверив осуществление операции не тому исполнителю. Словом, вопросов много.

— Откуда пришел первый сигнал касательно Фурмана? — спросил представитель ФБР.

— От руководителя группы «Центр-Альфа».

— Ну, так он его хорошо знает! — воскликнул генерал.

— Главное — не этот сигнал, — угрюмо произнес представитель ФБР. — А именно то, что провал нашего человека в ГДР, по нашим данным, организовал не кто иной, как Фурман.

Генерал встал.

— Я не знаю, господа, кто и что думает по данному вопросу, но я немедленно сообщу начальству о необходимости организовать команду, которая с завтрашнего дня возьмется за этого Фурмана. Пора наводить порядок в нашем зоопарке…

60

Штормы и проливные дожди, порой даже со снегом, обрушились на все южное побережье Англии неожиданно. Некоторые яхты пришлось найтовить к ограждениям дополнительными тросами. Марину закрыли полностью, доступ к яхтам запретили. Хамсину пришлось обходить всю акваторию раз десять в день; последний раз уже поздним вечером.

Ему дали первый выходной только тогда, когда погода немного улучшилась. Он воспользовался им, чтобы съездить в Люис и взглянуть на буксир «Танжер», который предложил ему забрать Энтони. Автобус подвез его почти к самому причалу. Буксир стоял рядом со старыми посудинами, давно некрашеными и ржавеющими; их единственная ценность была в их возрасте, и покупали их одни коллекционеры. Но коллекционеров было слишком мало, и чаще всего старые катера забирали на металлолом и разрезали на части.

«Танжер» отличался от них. Он был совсем не ржавым, и, видимо, его не так давно покрасили. До ватерлинии он был покрашен красной краской, выше — черной. Надстройка была белой, а труба — ярко-зеленой с красными и черными полосками. Он сообщил дежурному на причале, что приехал посмотреть буксир с разрешения Энтони, и ему вынесли ключ от рубки.

— Вы знаете, что его надо топить углем? — спросил дежурный.

— Подозревал, — усмехнулся Хамсин. — Но зато не надо заправлять дорогим дизельным топливом.

— Бункер для топлива у этого крейсера в задней части.

— Спасибо. Я посмотрю.

Бункер был полон угля. Паровая машина и кочегарка занимали весь трюм, так что в надстройке располагались только небольшая рубка с двумя креслами и кубрик с двумя двухъярусными кроватями. Кровати были с панцирными сетками, а на полках над ними были разложены полосатые подушки и десяток пледов. Внутри было чисто, а на столике в кубрике стоял деревянный ящик, в котором оказались чашки, банки с кофе и чаем, а также коробки с галетами и сахаром. Он предположил, что чайник где-то в кочегарке. Буксир был, конечно, архаичным суденышком, но это даже придавало ему какой-то флер. Странно, что Энтони решил от него избавиться: буксир вполне мог пригодиться для какого-нибудь путешествия — хотя бы на остров Уайт…

Мысль о том, что куда-то придется бежать на этом буксире, он отогнал.

— Не-е-е, — сказал он себе. — Все будет в порядке.

В это же время в 115 километрах от Люиса, в роскошном лондонском районе Мейфэр, мысль о бегстве пришла в голову его злейшему врагу, с некоторых пор именуемому Фурманом. Верно, он считал, что прибегнет к такому выходу, как бегство, в самом крайнем, катастрофическом случае. Но то, что такой случай возможен, он не исключал. За него, похоже, взялись весьма серьезно. Не надо было высовываться, лезть туда, где царит настоящий закон джунглей, — в «царство синекур».