Хан Кучум: известный и неизвестный

Казаки, конечно, знали, что их впереди ждут жестокие сражения с превосходящими силами противника, неизбежные потери, гибель, возможно, даже плен и бесславный конец. Но картина, увиденная ими на Чувашевом мысу, потрясла казаков, вселила в их сердца страх. Они посчитали, что попали в ловушку Кучума, что теперь им не справиться с его несметным воинством и лучше всего бежать обратно, пока не настигла их смерть. Ермак в такой обстановке не решился атаковать. Казачья флотилия прошла мимо мыса и расположилась на ночлег напротив урочища Аттик-мурзы, в его городке.

Ночью собрался казачий круг. Некоторые бойцы, поддавшись панике, предлагали этой же ночью бежать[156]. Дружина Ермака поредела, были убитые и раненые, казаки заметно пали духом.

Решение круга довели до Ермака и атаманов самые старые воины, не раз ходившие вместе в походы и набеги. «Батюшка наш Ермак Тимофеич, — говорили они ему, — видишь, Татар-то сила какая — несметное множество рати! А наших-то всего пятьсот человек: так царь-то Кучум нас лоском положит, живой души не оставит, завтра же всех перебьет! Что же пользы из этого будет? Сибирь не возьмем; сами погибнем; добычи лишимся; родной земли не увидим и сгибнем, как псы какие-нибудь, без креста и молитвы… Нынче и осень на исходе, и снег уже идет, и зима на дворе, и река скоро станет: на стругах уже не проберешься… Мы зазимуем в степях без хлеба, без теплой одежды, и тогда или сами погибнем с голоду в снежных сугробах, или нас окружат Татары кучумовы, будут теснить нас и угомонят нас ни за что ни про что! Так убежим-ка, покуда мы целы: благо уйдем не с пустыми руками![157]

Ермак решительно отверг все эти доводы и убедил казаков, что, наоборот, беспорядочное отступление и бегство приведет к гибели всего отряда. Ханские воины без труда расправятся с казаками, охваченными страхом и паникой. Лишь смелость, стойкость и атака принесут победу, говорил Ермак, а отступать уже некогда и некуда. В своей речи атаман сыграл и на патриотических чувствах казаков, напомнив про нападения сибирских воинов на уральские владения Строгановых, грабежи и захват русских пленных, призвал стоять насмерть, отомстить за вражеские набеги. «Бог поможет, — говорил Ермак, — то и по смерти нашей память наша не оскудеет в тех странах и слава наша вечна будет».

Выдержка и спокойная решимость атамана передались казакам, которые заявили, что «готови умрети за святыя божия церкви и за истинную православную веру пострадати, а благочестивому государю царю и великому князю Ивану Васильевичу всеа Руси послужим и постоим противу поганых твердо до крови и до самыя смерти., и вси единодушно на том станем непоколебими[158].

Утром 23 октября с восходом солнца разгорелся кровавый и жестокий бой, который длился три дня. Неспокойно было на душе у хана Кучума. Лучшее отборное войско еще не вернулось из набега, нынешние бойцы, наспех собранные со всех концов ханства, ненадежны, особенно остяки и вогулы. Неужели оправдаются тревожные сны и он потеряет свое царство, которое создавал столько лет, и все это рухнет в один день, думал старый хан и призывал на помощь всемогущего Аллаха. Мухаммед-кул, наоборот, в радостном возбуждении деятельно готовился к сражению, расставлял воинов, думал, как выгоднее начать сражение. Битва на Чувашевом мысу великолепно изображена на картине художника В. И. Сурикова «Покорение Сибири Ермаком».

Ермак разделил отряд на две части: одна сотня осталась на стругах и должна была огнем подавлять противника; другая, большая часть, высадилась на берег, чтобы в рукопашной схватке разгромить врага. В конечном итоге его тактика оправдала себя. Комбинированное использование ружейного огня и пешего боя, сухопутного отряда и тылового, со стругов, принесло успех.

Казачьи струги медленно вышли на середину Иртыша, развернулись и на всех парусах устремились к берегу. Мухаммед-кул позволил противнику высадиться на берег, нядяает. на суше превосходящими силами разбить его. Казаки сразу же открыли ураганный огонь, но сибирские войны, укрытые за засекой, не понесли существенных потерь. Несколько раз ермаковские отряды пытались под прикрытием огня со стругов атаковать засеку, но безуспешно. Наступило замешательство среди нападавших, не знавших, что делать дальше.

В это время Мухаммед-кул решил использовать сложившееся положение и велел расчистить в трех местах засеки проходы и немедленно атаковать русских. Этого как раз и ждали казаки, не знавшие, как выманить врагов из укрытия. Ермак тут же воспользовался серьезным тактическим просчетом Мухаммед-кула. Нападавших встретили сильным огнем со стругов и с суши, в результате чего они понесли ощутимые потери. На этот раз казачьи пищали были заряжены не обычными пулями, а железными болванками «жеребья» со свинцовыми насечками, которые оставляли на теле страшные, рваные раны и повергали сибиряков в ужас. Сражение перешло в рукопашный бой на узком берегу реки, где казаки стояли стеной, а воины Кучума, наступая беспорядочной толпой, не могли использовать свое численное преимущество.