Ханаан. Феррер

–Ого. -подал дрожащий голос Паулюс, губы которого приобрели синеватый оттенок. -Я ожидал… меньшего. Этот поселок почти не уступает их кварталу в столице.

–Они живут на этой горе уже не первую тысячу лет, брат. У них было время.

–Скорее следуйте за мной. -заговорила Киракия на общем наречии, поспешив вглубь поселения. -Дом Арката-ран недалеко от тропы к монастырю на самой вершине. Твоему брату нужно тепло!

Глава V

29.11.1489 г. Н.Э.

Дом мастера Арката – или Арката-ран, по местному обычаю, – оказался одним из наиболее крупных в поселении, к тому же, включающим в себя аж три этажа. Династия Арката, что так же следовало отметить, тоже оказалась одной из крупнейших в Ву'Лан, а потому этот дом находился в окружении еще не менее пятнадцати домов поменьше, принадлежавших разным ответвлениям его рода, и образующих свой небольшой квартал.

Как и ожидал Паулюс, прием оказался холодным: еще на подходе к поселению акари, сопровождающей братьев Киракии не раз приходилось объясняться перед встречавшими их вооруженными мужчинами, что бы те позволили ей и чужакам продолжить путь. На подходе к кварталу рода Арката-ран, их встретил целый отряд из хорошо вооруженных юных воинов акари – то были младшие сыновья, племянники, и прочие отпрыски рода Арката, устроившие Киракие особо бдительный расспрос. Юный возраст и горячий нрав мешал их рассудительности: они игнорировали попытки Каина что-то сказать – казалось, наибольшие претензии у них вызывала сама Киракия, посмевшая привести в их дом чужаков без спросу. Паулюс мерз.

Положение спас юноша, вскоре подоспевший к окружившей Киракию толпе. Как выяснилось чуть позже – это был Хан, второй по старшинству родной сын Арката, всего двадцати лет от роду. Одно его слово заставило толпу младших родственников выстроиться двумя стройными рядами, словно солдат перед офицером. Киракия встретила его радостной улыбкой. Они быстро и тихо переговорили, после чего Хан отдал приказ немедленно сопроводить чужаков в дом отца, как почетных гостей. Отныне братьев сопровождал целый эскорт акари, а Киракия, чуть позади, следовала за ними рядом с Ханом, весело о чем-то с ним беседуя.

В доме Арката братьев встретили семеро его жен, предложившие Паулюсу свободную комнату с теплой кроватью близ очага, а так же отдельный столик с горячей едой и питьем. Как бы Паулюс не настаивал на том, что он в порядке, и не нуждается в опеке и лечении, переспорить их заботу он не сумел, и даже получил в свое распоряжение одного из младших племянников, что должен был носить ему новые порции горячего в комнату, и сторожить покой. Скоро, слабость и изнеможение, наконец, одолели его, и он уснул крепким сном.

Каина же проводили в просторный обеденный зал, где пригласили принять участие в большой семейной трапезе. За большим столом уместились все прибывшие в дом. Каина усадили по ближе к выделяющемуся на фоне остальных месту за столом – ближе к месту хозяина дома, по правую от него руку. Место, на котором сидел Каин, как он понимал, обычно принадлежало Хану, который сейчас предпочел самое неприметное, дальнее место, где сидел бок о бок с Киракией.

Каину казалось странным их общение: они веселились в обществе друг друга, Хан слушал ее не менее внимательно, чем она его, не пытался заткнуть, или указать на ее место – что было необычно для Ву'Лан. В этом клане даже мужья не позволяли своим женам такой мягкости и равенства, и, видя как на них то и дело косятся родственники, Каин понимал, что не он один видит в них некоторую необыкновенность. Он жалел, что не мог их расслышать. Он сидел далековато, легкий гул от переговаривающихся за столом родственников не давал расслышать звуков в дали, а частенько обращающиеся к нему с вопросами молодые акари то и дело отвлекали его внимание. По крайней мере, теперь, когда жуткий холод и крупные хлопья снега, гонимые порывистым ветром гор, не мешали его восприятию, Каин мог позволить себе хотя бы разглядеть интересующих его персон.

На самом деле, он даже немного надеялся на то, что произведенное на него Киракией впечатление окажется обманчивым. По долгу службы в столице, он знал, что излишний интерес или привязанность к кому-либо кроме своего брата – губительны для человека его стиля жизни, положения, и обязанностей, а потому всегда старался избегать подобных "эксцессов". Но сейчас, он чувствовал себя загнанным в тупик. Пелена снега сошла, но вместо обманчивого очарования, миража, как надеялся Каин, вместе с ней спали лишь последние сомнения. В теплом свете утреннего солнца и расставленных на столе ламп Киракия завладевала его вниманием еще проще. Он ненадолго потерял над собой контроль, уставившись в ее сторону. Мысленно, он понимал что должно быть выглядит по-идиотски, и с потрохами выдает свой интерес, которого и вовсе не должно было быть. Призывая себя опомниться, он попытался перевести взор на кого-то другого. Очень кстати, рядом с Киракией сидел Хан. Что бы отвлечься, Каин решил поизучать его.