Ханморская Древучесть

Часть 1

Предисловие

В предрассветную зелень леса ворвалась белая древока. Лопались ветки под пушистыми ногами, раздраженно шипели опавшие листья.

– Ай! – вдруг вскрикнула Душаня, дернувшись назад: длинная шерсть пребольно зацепилась за сук.

Древоки – забытый в Мире малочисленный народец. Древесные тела густо обросли коричневой длинной шерстью (у всех, кроме Душани, у которой шерсть была грязно-белого цвета). Гладкими остаются только лицо, живот и руки. У взрослых древоков тела покрыты глубокими, словно вырезанными на дереве узорами.

Древока судорожно сглотнула комок в горле, и с силой прижала ладони к губам. «Нет-нет, не сейчас, пожалуйста. Еще рано, потерпи немного», – мысленно попросила Душаня обжигающий комок.

Она до скрипа стиснула зубы и глубоко задышала. Утих вроде. Душаня виновато оглянулась назад, туда, где додремывало последние утренние часы Древок-селение, сорвалась с места, кинулась глубже в лес.

Извилистый корень коварно подсек бег. Древока, пролетев пару метров, пропахала носом сырой мох. И на этот раз ей не удалось захлопнуть рот. Застонав от боли, она скрючилась в мохнатый клубок, сжала горло. А затем древоку вырвало… Песней!

Из Душани выплеснулся сноп золотых искр, взвился ввысь, закрутился на ветвях и медленно осыпался мириадами блескучих частиц. Печально звенела Песня, вырвавшись на свободу. Душаня обессиленно распласталась по земле и с тоской следила, как тают звенящие искры в светлеющем небе. Она широко зевнула. Глаза закрывались.

– Совсем капельку посплю (зевок)… успею вернуться (зевок)… не заметят Песни…

Над спящей древокой в первых солнечных лучах резвились стаи пурушат. Проспала.

Глава 1. Древок-селение

В отдаленной части Мира, на одной из лесистых гор проплешиной белело Древок-селение. Белым древоки красили стены низких домов, покрытых широкими крышами. Белыми были заборы, расчертившие селение на клеточки-огороды. А в огородах словно по линейке тянулись грядки. И так же ровно была расчесана и заплетена густая шерсть самих древоков: в сложные коричневые узоры. У всех без исключения. Ну, разве что кроме Душани, прячущейся от селян за нависающими прядями грязно-белого цвета.

Единственная улица в середине Древок-селения прерывалась круглым каменным колодцем, а затем, продолжив свой прямолинейный бег, устремлялась к холму, что одиноко возвышался за последними домами. Весь заросший сор-травой, холм скрывал еще один домишко.

Пурушата – свободные странницы. По виду клочки пуха с никому не заметными глазками (и мозгами).

Ангучи – крупные медлительные существа с шестью лапами. Густая вьющаяся шерсть, жирное молоко делают ангучей очень ценными для разведения. Целыми днями анугчи что-нибудь жуют и, похоже, мало о чем думают.

Буканожки – странствующийнародец, преимущественно передвигающийся целыми поселениями. Они ненадолго задерживаются в каких-то местах и тут же снимаются с места, если хоть у кого-то из буканожек возникает желание двигаться дальше. Обычно несколько раз объезжают весь Мир, знают все и всех. Правда, никто не понимает их языка. Очень мелкие, с круглыми красными телами, на которых покачиваются длинные усики. По бокам четыре пары ножек-ниточек.

* * *

В глаза Душане ударил солнечный луч. Она отвернулась и устроилась в ямке из мха поуютнее.

– Айя-майя, проспала! – Душаня вскочила и, не разбирая дороги, ринулась обратно в селение. Лес оканчивался у подножья заросшего холма. Здесь, в тени деревьев, стоял открытый загон для ангучей. Шестилапые неповоротливые ангучи покинули загон и обгладывали нижний край склона. Шорох за деревьями заставил их на секунду отвлечься от травы и поднять толстые морды, но, не найдя ничего интересного, кроме знакомой древоки, они продолжили свое занятие. Запыхавшаяся Душаня притаилась за стволом сосны и огляделась. Того, кто открыл загон, уже не было.