Ханна Грин и ее невыносимо обыденное существование

Поразмыслив, дедушка кивнул:

– Если к утру не вернется, тогда да.

Глава 23

Все это происходило, пока Дьявол сидел в «Облаве», заметил типа с пивом, последовал за ним на машине в горы и пешком через лес, заставил тощего типа со струпьями амфетаминной чесотки совершить самоубийство, а потом дождался, пока первый тип не выйдет из хижины. С историями всегда так. Как я уже говорил, в них многое происходит одновременно. Если бы разложить все истории на свете бок о бок, чтобы все в них совершалось последовательно, то понять их было бы гораздо проще. Но так не бывает. Однажды кто-то уже попробовал, но история стала такой длинной, что обвилась вокруг земного шара и концом примкнула к началу, отчего образовалась бесконечная петля. Бедолага-рассказчик не смог из нее выбраться и сам превратился в историю, в поучительную историю, которую я вам только что поведал.

Так вот.

Тип стоял у хижины, настороженно смотрел на Дьявола, костерил себя за то, что не взял оружия, раздумывал, успеет ли выхватить пистолет из руки Кенни, хотя и понимал, что самому Кенни это не помогло.

Разумеется, Дьявол знал, о чем думает тип, и с праздным любопытством ждал, что тот предпримет.

Спустя несколько секунд тип расслабился и спросил:

– Ладно. Чего ты хочешь?

– Тебя, – сказал Дьявол. – Но возвышать тебя я не намерен. Ты достиг своего уровня. Доллар в чистом виде.

– И что это значит?

– Деньги. Тобой движут деньги.

– А что в этом плохого?

– Амбиции мелковаты. Вот сколько ты на этом зарабатываешь?

– Сколько надо.

– Отвечай на вопрос, Брайан.

– Откуда ты знаешь, как меня зовут? – с опаской спросил тип.

– Я все знаю. Про таких, как ты.

Брайан не понял, как это возможно, и ему стало не по себе. Этот дряхлый старик его подзуживал, как когда-то отец. Брайан почувствовал себя слабым и беззащитным, и ему захотелось, чтобы кому-то пришлось расплачиваться за это чувство.

– Раньше у меня было налаженное дело в Орегоне. Производство и распространение, все такое. А потом мной заинтересовались копы, но я вовремя унес ноги. Начал тут, на пустом месте. Всего три месяца назад.

– И сколько заработал?

– В прошлом месяце тысяч двадцать.

– И этого достаточно?

Брайан сглотнул. Лес стал каким-то странным. Сумерки сгущались быстрее обычного, наползали со всех сторон, даже будто из головы старика.

– Ну, хотелось бы побольше, но нужно время, чтобы…

– Заткнись, – сказал Дьявол. – Меня не интересует твой бизнес-план. Я просто проверяю, не безразлично ли тебе, что те, кто покупает твой товар у бармена в «Облаве» или у других дилеров, торгуют своим телом, воруют, убивают людей в авариях или в разбойных грабежах, поджигают трейлеры, в которых спят дети, в кровь расчесывают лица и руки, пытаясь отогнать невидимых тараканов, превращаются в ходячие скелеты, потому что забывают о еде и остаются без зубов в гниющих кровоточащих деснах, а потом подыхают в одиночестве где-нибудь в канаве и успокаиваются навечно. Нет, ты пойми меня правильно. Я только за. Отлично сработано, Брайан. Я просто проверяю, как ты к этому относишься.

– Я ж никого не заставляю потреблять всякую дрянь.

Дьявол захохотал.

– А что такого? Я и правда никого не заставляю. Они сами приходят и просят. Деньги дают. Вот сами и виноваты.

Старик кивнул:

– Ты мне подходишь.

– Для чего?

Дьявол растянул уголки губ в некоем подобии улыбки, и Брайану сразу захотелось оказаться где-то еще. Где-нибудь подальше.

Но он не мог двинуться с места.

Ему ужасно захотелось полностью изменить свою жизнь и провести ее далеко-далеко отсюда; он понимал, что для этого надо всего лишь сделать один шажок, а потом другой, но, как ни пытался, ноги не слушались, их словно прибили к земле, и начать было невозможно, слишком трудно или попросту легче оставаться там, где он был, и продолжать то, что он делал, хотя он и сознавал, что с каждой секундой тени становятся все ближе, темнее и холоднее. На миг Брайан словно бы заглянул в жизнь своих покупателей, как если бы их истории внезапно изложили понятным ему языком, но теперь было уже поздно, а читать он вообще не любил.

Он перестал сопротивляться и напряженным голосом спросил:

– Что ты со мной делаешь?

– Веду тебя в ад, – сказал Дьявол.

– Я не…

– Посмотри мне в глаза.

У Брайана не было выбора. На миг стало тихо. А потом нет. В полумиле отсюда кугуар, услышав крики Брайана, вздрогнул и побежал прятаться.

Потом Дьявол сидел на крыше Риттенхаус-билдинг, самого высокого здания в Санта-Крузе. После землетрясения Лома-Приета в 1989 году Риттенхаус-билдинг стал символом надежды на восстановление Пасифик-авеню, но с тех пор пустовал. Дьявола всегда привлекала разница между надеждой и действительностью. Ему нравился вкус разочарования, хрусткая хрупкость мечты. А еще высота. Для полного обзора – выражаясь буквально и фигурально – не найти лучшего места, чем крыша самого высокого здания.