Хаос: Наследник Ведьмы (СИ)

Я смахиваю ладони Евы со своих плеч. Прежде чем кто-то успевает меня остановить, выскакиваю на улицу, прямо на дорогу. Под гудки возмущенных водителей, я убегаю на тротуар. Бегу так быстро, как только позволяют мне ноги и спертые страхом легкие. Почти лечу по серым улицам, пытаясь достичь моста. Люди кричат мне вслед, когда я невольно задеваю их плечами, но всякий раз я игнорирую их крики. Мне наплевать. Куда важнее другое.

Вот и мост — чертовы лебеди смотрят на меня своими мраморными глазами. Сочувствуют моей потери. Подавитесь, ублюдки, они в порядке! Спуск слишком далеко. Придется повторить свои акробатические трюки.

Я залезаю на перила — они обжигают мои ладони жаром и облупленной краской. Ноги соскальзывают с чертовых нижних перекладин. Пальцы так дрожат, что мне не удержаться. Страха уже нет. Мне больше не страшно упасть, не страшно улететь в зеленоватую жижу реки подо мной. Цель так близко…

Прежде чем мой мозг успевает среагировать, я отпускаю перекладины. Короткий полет, ни крика, воздух в легкие набрать и глаза закрыть. Столкновение. Вода принимает меня в свои объятия, тут же заполняя рот, открывшийся от крика. Боль пронзает спину кривым ножом, она расползается по позвоночнику. Но я слишком взвинчен, чтобы почувствовать ее в полной мере. Судорожно барахтаясь в грязной воде, я с трудом выплываю. Жадный вздох, воду сплюнуть. Плыть к платформе, надрываясь, до хрипа и боли.

Забраться на нее оказывается невероятно тяжело. Она все такая же чертовски скользкая, а я сам не менее мокрый. Зацепиться почти не за что, пальцы соскальзывают с нее снова и снова, а под ногами опоры нет, лишь далеко-далеко простираются иловые залежи и мусор. На то, чтобы выбраться, уходят лишние секунды — ногу забросить на платформу, напрячься всем телом, вытягивая себя из воды. Кашель пробивает. Я откашливаюсь от грязной воды, легкие горят от нее. Но ползти не перестаю. Вход так близко… Надо подняться на ноги… Подняться…

Мне это удается — с трудом, с расплывающимся перед глазами миром, но удается. Движения тяжелые, мокрая одежда тянет к земле, черные пряди закрывают глаза. Рядом, так рядом. Я обдираю руки, влезая в узкий проход. Вода тут же заполняет раны, смывая капельки крови, но я не обращаю внимание на жгучую боль с ссадинах.

Я здесь. Я здесь!

— Гейл! — сорванный крик птицей врывается в камеру.

Я — следом за ним.

А новый крик застывает в горле. Алое. Алое. Алое! Крови так много — она заполнила собой все, каждый миллиметр пространства. Бетон стал красным от нее. Очередной мой вздох заполнил легкие запахом металла. Поворот головы. Ни слова не могу вымолвить. Шаг. Что за мешок лежит в том углу? Почему он такой красный? Это ведь не кровь, да? Это не она, просто ребята разлили краску… Они шутят надо мной, да?

Шаги на дрожащих непослушных ногах такие медленные. Я ступаю по алым лужам с чавкающим звуком — краска остается на моих ботинках. Подхожу к мешку. Он красный, весь, но очертаниями похож на манекен. Что это? Боже, какие глупые шутки… Я опускаюсь рядом с манекеном на колени и переворачиваю его. Руки касаются холодного и влажного, но даже так я могу понять, что это кожа.

Не могу кричать. Могу только смотреть в широко распахнутые глаза. Добрые голубые глаза, самые дорогие и родные…

— Гейл… — всхлип. Я задыхаюсь вставшим поперек вздохом.

Это Гейл. Я не спутаю его ни с кем. Красные прядки, голубые глаза, эти скулы…

Боже! Нет! Пожалуйста, нет! Умоляю, не надо! УМОЛЯЮ, НЕТ!

— Гейл! — наконец. Я могу кричать.

Слезы не желают покидать моих ноющих глаз. Я судорожно тормошу своего самого лучшего друга, и руки мои дрожат. Он жив, просто притворяется. Это не кровь, просто краска. Нет, нет, нет… Гейл жив! Все с ним в порядке!

— Очнись! Не играй со мной! — губы дрожат, мысли бессвязны, я трясу и трясу его, но в голубых глазах жизни не появляется. Лишь больше алого стекает по изорванным губам.

Очередной толчок — тяжелый звон и хлюпанье. Мой вой не перекрыть им. Ладонь… Его ладонь! Лежит в осколках, исцарапанная и окровавленная… Я хватаю ее, поднимаю, крепко прижимаю к себе.

— Сейчас, подожди, Гейл, сейчас я все исправлю… — я пытаюсь, я так пытаюсь! Но ладонь обратно не крепится.

Почему? Почему ты не поднимаешься?! Очнись! Пожалуйста, очнись… Ты же обещал мне, что мы всегда будем друзьями! Ты обещал, что вечером мы пойдем гулять! Ты клялся, что не оставишь меня! Гейл… Гейл, пожалуйста.! Пожалуйста, не покидай меня!

Почему слезы не стекают по моим щекам? Почему я не могу заплакать? Почему я снова не могу заплакать, видя отпечаток смерти на лице дорогого мне человека?! В голове кавардак. Прижимаю к себе холодное тело. Он просто играет. Сейчас, я верну его ладонь на место, и он очнется, и посмеется, и скажет, что я дурак, раз повелся на такой развод. А ребята… Ребята. Они ведь шутят, да?!

Я снова поднимаюсь на ноги. Все кружится, я едва могу стоять. Сейчас, я найду их, они такие идиоты, но они мне все расскажут, и мы будем еще долго над этим смеяться. Тороплюсь и запинаюсь, подхожу к проему в стене, лезу в него…