Хаос времён года

Я прячу елочное украшение в карман. Сейчас у меня есть дела поважнее, чем беспокоиться о Кай. Правду о Неве она все равно узнает, это лишь вопрос времени. Возможно, она уже вложила в тетиву предназначенную мне стрелу. И, строго говоря, я не могу ее винить, ведь ей стало известно то, что я от нее скрывал.

Око Ананке тяжким грузом оттягивает мне карман. Я вытаскиваю его и изучаю при свете факела, но, сколько бы раз ни заглядывал в него в поисках ответов, все, что я вижу, – это линии собственной ладони через хрусталь.

«Частичка каждого из нас живет здесь, в Обсерватории… найди недостающие части».

Части. Множественное число. Я отыскал недостающий кусочек Лайона, но мой дымный туман до сих пор свободно бродит по Обсерватории. В руках человека око – всего лишь бесполезный кусок хрусталя. Чтобы осуществить план Лайона, мне придется сначала вернуть свою магию.

Измученный и раздраженный, я заставляю себя подняться, но тут же пригибаюсь, чтобы не удариться головой о низкий потолок туннеля, и возвращаюсь в катакомбы. В туннелях царит жуткая тишина, кажущаяся еще более зловещей оттого, что я иду по ним в одиночку.

Свет факела колеблется от внезапного сквозняка, по мне пробегает холодок, и я замираю, прислушиваясь. Так глубоко в недрах Северного крыла не должно быть никакого ветра.

– Ну же, – говорю я тихим голосом, уверенный, что мой дымный туман где-то рядом. – Я сожалею о том, что случилось раньше. Но мы же можем начать все сначала, правда?

Внезапно ослепляющая и раскаленная добела боль толкает меня вперед. Я вскрикиваю и роняю факел, ударяясь коленями о камень. Моя левая рука горит огнем, не могу ею пошевелить. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть через плечо и вижу стрелу, вонзившуюся глубоко в мышцу.

Предупредительный выстрел.

Я бросаюсь к факелу и курткой тушу пламя. Темнота затопляет туннель, и я ползу вперед, стараясь не шаркать ногами, и забиваюсь в углубление в стене. Древко стрелы задевает камень, отчего меня снова пронзает боль. Я стискиваю зубы, с трудом сдерживая желание закричать.

Раздается щелчок, вспыхивает луч фонарика, заливая пространство рядом со мной бледно-желтым светом.

– Ты должен был сказать мне! – Голос Кай дрожит, она шлепает ногами по мелким лужицам на полу. – Я знаю, что ты сделал с моей сестрой. Знаю, что отнял у нее. Дуг мне все рассказал.

Прижав руку к боку, я велю себе держаться прямо. Не хочу произносить ни слова, рискуя выдать свое местоположение, но она заслуживает ответа.

– Ты должна мне поверить, – цежу я, превозмогая боль. – У нас не было выбора.

Ее фонарик поворачивается на звук моего голоса.

– Если у нас нет выбора, то война, которую вы начали, была основана на лжи. Разве в своем глупом восстании вы не за это боролись? Не за право выбора? – Конус света становится ярче. Под ее ботинком хрустит камень. – Эмбер сделала выбор, когда свернула шею моей сестре. И ты его сделал, присвоив ее магию для себя одного.

– Я поступил так не ради себя одного, а ради спасения друзей. Что бы Дуг тебе ни наговорил, он утаил часть истории.

– Часть истории все же лучше, чем ничего. – Она выключает фонарик, и внезапная темнота дезориентирует.

– Знаю, ты злишься, – кричу я. – И имеешь на это полное право. Я не горжусь тем, что произошло.

– Тогда ты без проблем ее вернешь.

– Что именно я должен вернуть? Что ты имеешь в виду?

– Магию моей сестры. – Голос Кай звучит близко, но я не понимаю, откуда он исходит. – Я пришла сюда за Руби и не уйду без нее.

– Ты не можешь забрать дымный туман. Он принадлежит мне. Он – часть меня.

– А моя сестра была частью меня.

В туннеле воцаряется мертвенная тишина, нарушаемая лишь моим хриплым дыханием и мягким покапыванием крови с моей руки.

Неожиданно я получаю удар кулаком в ногу. Боль пронзает бедро, когда Кай вонзает в кожу наконечник стрелы и, обжигая мне лицо своим горячим дыханием, глубже запихивает стрелу в рану.

– Призови его! – велит она, хватая меня за волосы и заставляя кричать. – Призови дымный туман моей сестры. Сделай так, чтобы он пришел к тебе! – Она толкает меня коленом в ребра, и я сгибаюсь пополам, не в силах дышать. Безжалостным рывком Кай выдергивает стрелу из моего плеча, и меня насквозь пронзает ревущая боль. Схватив за грудки, Кай прижимает меня спиной к стене. – Сделай же это!

– Я не могу! – задыхаюсь я. – Не представляю, как…

– Он приходил к тебе раньше!

Мысли у меня в голове путаются. В кромешной тьме я вижу лишь гору в Куэрнаваке и вспоминаю ослепляющую боль от падения с уступов, когда ее стрелы вонзались мне в спину. Во рту стоит горький привкус крови и грязи, в ушах – свист тетивы и треск льда, сменяющийся ревом кровавой воды, когда меня поглощает озеро.

Холодно. Внезапно мне делается холодно.

Воздух между нами шевелится от сквозняка, и Кай замирает. Ее дыхание становится тяжелым от конденсата, когда температура в туннеле резко падает.

Мой дымный туман! Он здесь!

Кай ослабляет хватку и отступает на шаг. Слышу шорох ее стрел в колчане, когда она поворачивает голову в поисках моего тумана.