Хаос. Закон. Свобода. Беседы о смысла

Это относится и к нашим отношениям с людьми. Как легко поддерживать свободные отношения, основанные на приязни и интересе, с человеком, который не доставляет никаких хлопот, и как все меняется, когда человек внезапно оказывается совсем другим, когда он начинает спорить с нами или оскорблять нас, – иногда мы даже чувствуем себя преданными теми, в чьей дружбе были так уверены. Это, конечно, крайняя ситуация, но, мне кажется, никто не может сказать или вообразить, будто является достаточно зрелым, если он не способен не только по-настоящему любить своих врагов, но и с любовью принимать предающего его человека. Вспомните, когда Иуда пришел в Гефсиманский сад, Христос обратился к нему со словами: «Друг, для чего ты пришел?» Друг… А ведь «друг» – это очень теплое слово.

Так что первый вопрос: «Кто есть Бог в моей жизни?» И ответ на него предполагает целый ряд вещей, которые не являются сами по себе молитвой или, по крайней мере, не формулируются словами. В ответе на него скрыта целая жизнь. Жизнь на основе верности, верной дружбы и послушания, понимаемого не как покорность или порабощение, но как желание и способность слушать, поскольку английское слово «слушаться» (obey) происходит от латинского корня, который означает «выслушивать», а не просто соглашаться, чтобы тобой командовали.

* * *

Итак, что для меня является поклонением Богу? Есть ли у меня хоть малейшее желание встретить Бога, или это для меня обязанность? Я молюсь утром и вечером потому, что это мой долг христианина? Или потому, что я как священнослужитель не могу не делать то, чему учу других? Или же я весь день жду момента, когда смогу остаться с Богом наедине, лицом к лицу, с радостью, которую испытываешь, приходя домой после трудного дня и встречая самых любимых людей – мать, или жену, или детей – людей, которые имеют в нашей жизни самое большое значение?

Мне вспоминается история одного французского святого XIX века, Жана Батиста Вианнея, «кюре из Арса». Он был очень простым человеком, малообразованным, но исполненным Божьей благодати. Некоторые из его собратьев смеялись над ним, над его простодушием, некоторые считали, что из-за недостатка богословских знаний он не может занимать свое место, и даже обращались к епископу, говоря, что этот священник совершенно необразованный. На что епископ им ответил: «Меня не волнует, насколько он просвещен, – я знаю, что он просветлен». Кстати, такими должны быть и мы по отношению к Богу и по отношению к окружающим нас людям, потому что им поможет не наша образованность, а те свет и тепло, которые могут исходить от нас, которые будут изливаться на людей через нашу сущность – не столько через наши дела, сколько через наши слова. Ведь можно быть очень внимательным и милосердным к людям, оставаясь при этом в душе совершенно холодным.

Но вернемся к кюре из Арса – он был приходским священником в крохотной деревушке недалеко от французского города Лион и постоянно видел в храме старого крестьянина, просиживающего там часами. Однажды Вианней спросил его: «Что ты здесь делаешь, сидя целыми часами? Четок не перебираешь, молитв не шепчешь, просто сидишь: чем ты занят?» И крестьянин ответил: «Я гляжу на Него, Он глядит на меня, и нам хорошо вместе».

Вот что такое Богопоклонение – это настоящие, подлинные отношения между человеческой душой и Богом. Старик ощущал эти минуты как моменты счастья, моменты полноты – не удовлетворения, но вырастания в полную меру себя на пути к полной мере Христа. Он не читал никаких особенных молитв, но находился в присутствии Бога – и в этом состоит подлинное Богопоклонение. Печально сознавать, что кто-то, приходя в храм, думает: «Хорошо хоть это займет не больше сорока минут». А как было бы чудесно, если бы после долгого богослужения мы могли сказать: «Ну почему мы должны расставаться с Богом и друг с другом?!»

* * *

Много лет назад я был вожатым в юношеском лагере под Парижем, и как-то вечером несколько девочек и мальчиков подошли ко мне и сказали: «Мы заметили, что вы читаете вечерние молитвы. Можно нам прийти помолиться с вами?» Я ответил: «Да, конечно», а сам подумал: «Помолимся и посмотрим, как долго они смогут сохранять молитвенный настрой».

И когда они пришли, я прочитал вечернее правило, а потом перешел к другим молитвам. Представляете, они стояли со мной с одиннадцати часов вечера до пяти утра! Они не заметили, как пролетело время, потому что никогда раньше не сталкивались с такими молитвами, никогда не были в атмосфере малой группы людей, желающих вместе помолиться (хотя они ходили в храм и делали всякие благочестивые вещи). И это был их собственный выбор. Эта молитва была для них радостью, и они не заметили, как пролетело время.