Харбин

После того как на сцене со своими номерами выступили другие артисты, начались танцы. Играл полковой оркестр, у которого в репертуаре не было быстрых фокстротов, потому пришлось довольствоваться вальсами и мазурками. Однако никто из молодежи не роптал, помня о том, что они отмечают не веселый Новый год, а один из святых православных праздников.

Ротмистр ни на шаг не отходил от Лизы. Он успел где-то переодеться, и теперь на нем был искусно пошитый бархатный пиджак с пикейным жилетом. Гражданское платье Шатурову шло не меньше, чем военная форма, и это Лизонька отметила сразу как только увидела его в галстуке.

– Значит, Lise, ваша мама против моего присутствия в пансионате? – вальсируя с девушкой, в который уже раз разочарованно произнес ротмистр. Лизе было стыдно перед ним. «И зачем я сказала ему всю правду? – ругала она себя. – Ведь я же испортила Сергею Федоровичу весь праздник!» Но он на нее был не в обиде.

– Что ж, насильно мил не будешь. Но, надеюсь, когда-нибудь я докажу вашей матушке, что я не тот, за кого она меня принимает. Тем не менее я помогу вам выбраться за город. И назад вас привезу. Вы только скажете, когда мне следует приехать.

И тут она решиась на отчаянный шаг.

– Знаете… – Она на мгновение замолчала. – Рядом с пансионатом, где мы обычно останавливаемся, есть еще один, в котором… – Она лихорадочно подбирает нужное ей слово. – В общем, там веселее, чем у нас. И мой брат постоянно туда по вечерам сбегает.

Шатуров с восхищением смотрел на девушку.

– Lise, да вы просто чудо! – воскликнул он. – Вы даже не знаете, как вы меня обрадовали… Безусловно, это выход. Только вот я не знаю, будете ли вы рады, если я тайно поселюсь рядом с вами?

Лиза не ответила ему – только лукаво улыбнулась, вроде как дала понять, что именно этого она и ждет от ротмистра. Тот был на седьмом небе от счастья. Не сдержав своих чувств, он порывисто прижал ее к себе и поцеловал в мочку уха.

– Сергей Федорович… – вспыхнула она.

– Простите… Ради бога, простите меня, – горячо дыша ей в висок, принялся извиняться он. – Просто меня охватили такие чувства… такие чувства…

Она смежила веки – вроде как поняла его состояние и простила.

Потом, как и в новогоднюю ночь, Шатуров пригласил Лизу в буфет, где они пили шампанское. Только на этот раз рядом не было Лизиных родителей, которые остались дома, чтобы приготовиться к завтрашнему отъезду. А вот Петр, как и в прошлый раз, наотрез отказался от приглашения ротмистра посидеть за одним столом.

– Что это он так меня невзлюбил? – удивленно спрашивал Лизу Шатуров. – Я же ничего плохого ему не сделал.

– Ну разве вы не понимаете? Да он просто ревнует меня к вам, – решила она таким образом успокоить ухажера. – Это всегда так… Ведь он мой старший брат, а старшие братья, как правило, ревнуют своих сестер ко всем мужчинам. Ну ничего, поревнует-поревнует и привыкнет… Куда ему деваться?

Ротмистру понравились ее слова, и он улыбнулся.

– Надеюсь, что так и будет, – сказал. – Да-да, вот увидите, мы подружимся! Кстати, когда он оканчивает свой институт? На следующий год? Вот и прекрасно! Считайте, что он уже получил хорошую работу.

Лиза как-то опасливо посмотрела на ухажера.

– А что он будет делать? – спросила она.

– Деньги, – просто ответил он. – А что еще нужно в наше время?.. Да вы не волнуйтесь, работа как работа – все законно, – погладил он Лизу по руке. – Вам-то обо мне бог знает что наговорили, вот вы и боитесь меня.

– Нет!

– Да!.. Скажите уж честно, что боитесь.

Она пожала плечами.

– Ну разве что чуть-чуть…

Он наклонился к ней и снова, как в прошлый раз, жарко задышал ей в висок.

– А вы не бойтесь. Ничего плохого я вам никогда не сделаю… Ни вам, ни вашим близким. Потому что я… – Он сделал паузу. Увидев в Лизиных глазах испуг и решив, что она догадалась, о чем он хочет ей сказать, тут же счел, что не должен этого делать, так как это может навредить их отношениям. Всему, как говорится, свое время. И вообще буфет не то место, где признаются в любви. Ну а Лиза – девушка романтичная и для нее, безусловно, важно, чтобы все в этих отношениях выглядело возвышенно и красиво, так, как это бывает в романах.

– Ну же, говорите! Отчего вы замолчали? – Неожиданно попросила Лиза, но Шатуров решил все свести к шутке.

– Я хотел сказать, Lise, что я добрый волшебник, а добрые волшебники никогда не причиняют людям зла. Вам же в детстве мама читала сказки?.. Ну вот, вы сами это знаете.

Ему показалось, что его слова несколько разочаровали Лизоньку, потому он тут же попытался все исправить.

– Давайте, Lise, выпьем за то, чтобы время, проведенное за городом, запомнилось нам навсегда. Чин-чин! – произнес он и как-то загадочно посмотрел на девушку.

– Я согласна, – сказала она. – Чин-чин!