Харбин

В отличие от пансионата, в котором остановились Гридасовы, здешний мир был наполнен безудержным весельем. В нижнем вестибюле во всю ивановскую гремела музыка и полупьяная публика, выделывая на паркете замысловатые па, лихо отплясывала чарльстон.

– Эй, Гридасов! – завидев Петра в сопровождении юной прелестницы, бросился к нему какой-то пьяный казачок с погонами подъесаула. – Это ж кто такая будет? А ну познакомь! – оглядев Лизу с ног до головы сальными глазами, потребовал он.

– Это моя сестра, – скороговоркой проговорил Петр. – Прости, Степаненко, нам некогда.

– А я не отпущу вас! – заявил тот и даже попытался обнять Лизу. – Вначале шампанское!

– Позже, Степаненко, позже!

Он с трудом вырвал испуганную сестру из лап служивого и потащил ее к лестнице, где они нос к носу столкнулись с каким-то зрелого вида господином в смокинге. Тот был уже навеселе.

– Какая козочка! – глянув на Лизу, изумился он. – И почему, интересно, я тебя раньше здесь не видел?

Он попытался потрепать ее за щеку, однако тут же получил от Петра смачную оплеуху.

– Ах ты, сопляк! Ты на кого руку поднял? Да я тебя сейчас… – Он размахнулся, чтобы ударить обидчика, но в тот же момент сам получил по зубам. Нет, не зря Петр упросил своего дружка Жоржа Лиманского дать ему несколько уроков бокса – теперь вот пригодилось.

Поняв, что ему не справиться с Петром, господин в смокинге отступил. Правда, пообещал, что тому это не пройдет даром. Вот, дескать, вернемся в Харбин – там я с тобой и рассчитаюсь.

– Вот такие здесь порядки, Lise, – поднимаясь по лестнице, произнес Петр.

– Ужасные порядки, – сказала сестра. – И тебе это нравится?

Тот усмехнулся.

– По крайней мере здесь можно забыться и уйти от действительности. А что толку наблюдать за тем, как рушится этот мир?

– Так мы, люди, сами и рушим его! – заметила Лиза. – Вам бы всем здесь задуматься над тем, как его спасти, но вы вместо этого пытаетесь спрятаться… Ну точно как страусы!

…Шатуров был страшно удивлен, увидев в дверях Лизу. Лоб его был перебинтован, а под левым глазом сиял большой синяк.

– Ну все, я пошел… – мельком взглянув на ротмистра и разглядев на его лице следы побоев, несколько виновато проговорил Петр. – Только ты недолго, – предупредил он сестру. – Запомни, я несу за тебя ответственность.

Последние слова были обращены не только к сестре, но и к Шатурову. Дескать, попробуй только ее обидеть!..

И вот они остались одни… Ротмистр был настолько обескуражен появлением Лизы, что сразу не нашелся, что ей сказать.

– Вы бы хоть, Сергей Федорович, сесть девушке предложили, – лукаво взглянув на ротмистра, произнесла она.

– Да-да, конечно… – засуетился он. – Вот стул – садитесь, Lise…

Она села и неторопливо оглядела комнату. Здесь, в отличие от довольно просторных и неплохо меблированных «семейных» апартаментов, в которых поселились Гридасовы, все было предельно просто: круглый дубовый стол под большим синим абажуром, два венских стула, у левой стены – неубранная кровать, возле которой лежал небольшой потертый половичок, при ней тумбочка. Вот, пожалуй, и все. Хотя нет, был еще буфет с набором хрусталя да неприкрытая дверь в ванную комнату.

– Почему вы молчите? – неожиданно спросила она.

– Я глупею при вас… – ответил он.

Лиза как-то по-детски мило пожала плечами.

– А знаете, я все время думала о вас, – сказала она и внимательно посмотрела на ротмистра. – Как вы себя чувствуете?

– Да, ерунда… – отмахнулся он. – Послушайте, Lise, может, я за шампанским сбегаю в буфет? Надо же нам как-то отметить нашу встречу. – Она решительно замотала головой, дескать, я не для этого сюда пришла, но он будто бы не заметил этого жеста. – Вы тут хозяйничайте, а я быстро… Да, и шубку можете скинуть.

Он ушел, оставив Лизу наедине со своими мыслями. Ей было неловко оттого, что она без спроса явилась сюда, в это холостяцкое убежище! В то же время она испытывала великое волнение, погружаясь в незнакомый ей мир, где всюду витал тревожный и пугающий ее запах мужчины.

– Ну, вот и наше шампанское! – возвестил ротмистр, возвращаясь из буфета. Он поставил бутылку на стол, рядом положил большую коробку с шоколадными конфетами и кулек с мандаринами. – Сейчас будем пировать. Только вы все-таки снимите свою драгоценную шубку, – улыбнулся он. – Не бойтесь, тут не Северный полюс.

Потом они пили шампанское. Лиза поначалу вела себя скованно, но после первого выпитого ею фужера немного расслабилась. Потом и вовсе осмелела и предложила Сергею Федоровичу сходить и потанцевать под виктролу.

– А давайте лучше здесь потанцуем. Ну, куда я пойду в таком виде? Ведь засмеют…

Лиза с удивлением посмотрела на него.

– Но тут же нет музыки.

– А мы будем подпевать себе… Вот так…

Он заставил ее выйти из-за стола и, прижав к себе, начал делать незамысловатые па, при этом негромко напевая какой-то модный французский мотив. Положив голову на его плечо, она пыталась подпевать ему. Слов она не знала, но мелодия была ей хорошо знакома.

– Как я счастлив, Lise, что мы вместе! – горячо прошептал он ей на ухо. – А тебе?.. – сам того не замечая, перешел он вдруг на «ты». – Тебе хорошо со мной?