Харбин. Вера и отчуждение. Христианские меньшинства российской диаспоры Северо-Восточного Китая

В 1935 году в лицее воспитателем и префектом стал работать Фома Подзяво и появился новый преподаватель русской литературы – о. Павел Портнягин, русский по национальности. С 1939 года в Лицее св. Николая воспитателем, а затем вице-директором и заместителем администратора школы работал И. Германович. В конце 1939 года директором лицея был назначен А. Цикото. Приехавший с Германовичем П. Шалей также стал работать при лицее235. В 1940 году там обучались 165 мальчиков, а в 1944 году – 285236.

Развивались и харбинские конвенты для девочек. В гимназии сестер-францисканок в это время было построено дополнительное большое пятиэтажное здание с красивым внешним убранством237. Оба учебных заведения для девочек, конвент сестер-францисканок и конвент сестер-урсулинок, финансировались Ватиканом, но изменение материального состояния Римско-католической церкви отразилось на работе школ.

В первые годы Маньчжоу-Го конвент сестер-урсулинок получал из Ватикана постоянную субсидию в несколько тысяч иен238. Каждый год в конвенте проводились различные мероприятия: концерты, выставки работ учениц, посвященные концу учебного года. В 1932 году такой выставкой руководила преподобная мать Иммакулата Лабужеска239.

В 1935 году в гимназии префектом стал работать Ф. Подзяво240. Основные проблемы церкви в этот период были обусловлены финансами. К 1938 году субсидирование конвента сестер-урсулинок сократилось в несколько раз. В связи с этим учебное заведение было вынуждено повысить стоимость обучения241. К ноябрю 1938 года в гимназии учились 140 девочек, в основном из семей русских эмигрантов, а также две или три китаянки и две японки. О престиже заведения может свидетельствовать то, что в нем училась дочь начальника БРЭМ генерала Владимира Александровича Кислицина242.

В 1934 году начальная школа, учрежденная В. Островским, – гимназия им. Г. Сенкевича была преобразована в четырехклассную гимназию (четыре выпускных класса). Через четыре года Министерство народного благополучия (просвещения) издало распоряжение № 285/4 от 25 мая 1938 года об изменении названия гимназии на Частный харбинский польский средний институт (по типу заведение оставалось общеобразовательной гимназией).

Учебное заведение перешло в здание, принадлежащее костелу Св. Станислава и находящееся на церковных землях. Руководство церкви передало помещение для учебы бесплатно243. Двухэтажное здание находилось в Харбине в районе Новый город на ул. Большой проспект, 27. Учебное заведение находилось около костела, в нем были классы, учительские и кладовые комнаты, где хранилась утварь храма. Институт состоял из семи учебных отделений244. Владельцами института были его директор Август Антонович Лернет и каноник Павел Ходневич. Начиная с 1942 года часть помещений заведения сдавалась245. Чаще всего – японским предпринимателям. Решение сдать часть здания было связано с потерей школой финансирования. До 1926 года гимназия содержалась на пожертвования, с 1926 по 1942 год на содержание учебного заведения Консульство Республики Польша выделяло субсидии246. Но в 1941 году польское консульство в Харбине было закрыто, и институт остался без средств к существованию.

Частный харбинский польский средний институт был популярным учебным заведением в польской диаспоре Харбина. До 1 января 1943 года в нем было 20 выпусков, выдано 206 аттестатов зрелости (аттестатов о среднем образовании). Весной 1943 года в институте обучалось 68 человек247.

С потерей помещений сталкивались не только польские школы. В январе 1943 года редакция журнала «Тыгодник Польски» лишилась рабочего кабинета из‐за материальных трудностей. П. Ходневич предоставил наборщику издания Чарнецкому (в других документах – Чернецкий) помещение в здании Частного харбинского польского среднего института на время поисков нового места248.

1 декабря 1943 года начальник Биньцзянского управления приказал закрыть Частный харбинский польский средний институт249. Причины решения указаны не были.

Лицей св. Николая работал до 22 декабря 1948 года и прекратил свою деятельность из‐за ареста священников. Китайская полиция арестовала и передала советским представителям священников А. Цикото, И. Германовича, Ф. Подзява, П. Шалея и П. Портнягина. Два монаха – Ст. Багович и Бр. Заремба – арестованы не были и через два года смогли выехать в Рим.

К этому же времени были закрыты конвенты урсулинок и францисканок. Монахинь, работавших в них, не арестовали250.

Ватикан, Польша и Маньчжоу-Го

При японской власти в Маньчжурии Римско-католическая церковь продолжала активно развиваться. Государственно-конфессиональные отношения между новым правительством государства Маньчжоу-Го и церковью выстраивались по образцу положения структур Римско-католической церкви в Японии. Среди их особенностей – тесное взаимодействие с государственными и политическими структурами, широкая благотворительная и просветительская деятельность, встраивание светских программ в катехизаторскую работу251.