Хардкор

И. Г. Кстати, да. Мифологизация и чтение всякой ерунды давали свой результат в виде подросткового сектантства и всяких псевдосатанических перфомансов. Из которых в дальнейшем и выросла стилистика многих металлистов. Соседство же с хипповской системой привносило свои плюсы и минусы.

Мы тем временем гуляли в компании с Боровом, Ромой и Вовой. Все понимали друг друга и нам было хорошо… Хиппи помогали новой волне маргиналов «вписками», а музыкантам– помещениями под репетиции и квартирники. К тому же близость этой частично творческой системы к художественным и литературным кругам тоже расширяла кругозор. Все это выливалось в посещение выставок, в том числе и круга молодых хиппариков, которые делали загородные и периферийные выставки, а потом перебрались и в Москву. Паук познакомил мою подругу Миледи с хипповским гуру, отцом Никодимом. Это был полный псих, и мы друг друга сразу же взаимно «возлюбили». Он меня, видимо, за то, что я любила тяжелую музыку и за повышенное внимание ко мне моей подруги, а я его– за чрезмерное чувство собственной важности и эгоизм, доходящий до абсурда. Хотя надо отдать ему должное: именно благодаря ему я имею сейчас возможность ностальгически релаксировать, глядя на картины Миледи, которые она написала, сидя у него в мастерской. Этот самодур запирал её там, обрекая на муки творчества; правда, цена этих картин оказалась слишком высокой. Разрыв с ним стоил моей подруге сотрясения мозга, а мне– испорченного настроения и волнений в самый разгар одного из моих дней рождения…

Примерно в то же время, осенью 86 го, была акция на Арбате. Всех художников свинтили вместе с картинами на Петровку, заведя дело, как на диссидентов, которое закрыли только в начале девяностых при чистке архивов… Потом Никодима, Вана, Лешу Кришнаита и других хиппарей мы часто встречали в «Желтке» на Чистых прудах чуть ли не каждый день, поскольку работали там рядом, в ателье.

М. Б.Это известный случай. Еще покойный Папа Леша обратил внимание на появление в системе деятеля с позывными «Рулевой», который распространял всякую самиздатовекую бредятину и стал инициатором уличного «протеста». Но почему-то не сообщил товарищам, что договорился с американцами о репортаже с мероприятия. Что там было на самом деле, никто не знает, но после спровоцированного массового винтилова человек покрасовался перед камерами и свалил из страны на «диссидентском» пафосе. В каком-то смысле молодец; для многих середняков и представителей советской «интеллигенции» свалить из страны, где их все раздражало и ядоточило, стало навязчивой идеей. Поэтому ниша радикального подросткового «акционизма» старалась вовсе избегать негатива и политической эксплуатации. Был бунт ради бунта и осваивание новых пространств.

И. Г. Да. Начиная с квартирных бесчинств на районах, заканчивая уличными перфомансами и организацией концертной деятельности. Этого хватало. Мы в 86 м оказались участниками угаров в Бусиново, где «правил» Влад, которого мы шуточно короновали по всем канонам тайных обществ. Как раз начитавшись всяческих запрещенных и бредовых книжек. Таким образом, Влад каждый раз под дикие вопли падал с трона Люцифера, теряя корону, а остальные трясли хаерами под Iron Maiden и AC/DC и изгалялись. Иногда даже пытались в квартирах репетировать, несмотря на протесты соседей и вызовы милиции. Во время таких угаров Влад даже сломал ногу, но тусы на этом не закончились; ему пришлось поучаствовать в сожжении крестов на пустыре в Вальпургиеву ночь – это было зрелище в духе последующих шоу «Коррозии». Окончание его, правда, помню смутно, но наутро, услышав звон пустых бутылок, я проснулась и обнаружила на себе чужой проклепанный ремень, а на ногах– два разных сапога… Один – свой, другой – Миледи, а на Миледи, соответственно, наоборот. На спящем Владе была надета кастрюля и покрывало, а в руках он сжимал скипетр-половник. Остальные участники тоже выглядели не лучше, а посреди комнаты валялся фотик. Что было в нем, мы частично узнали в последующие годы в процессе формирования вашего архива…

Рома Костыль никогда не поощрял моего участия в данных беспределах, но это оказалось неизбежным, поскольку еще долгое время сам работал в «Коррозии металла», периодически сваливая и возвращаясь обратно… А я, благодаря ему, успела поработать костюмером и в «Коррозии», и в «Металл Аккорде», а потом, через них, и с такими группами как «Тяжелый день», «Чёрный Обелиск» и многими другими.