Хардкор

Вот выбил из огнива огонь, поджигая фитиль, и метнул вниз чашу. Еще в полете она разлетелась на осколки, выплеснувшаяся из нее черная кровь вспыхнула, заливая улицу, разделяя нас и врагов стеной огня.

— Назад! — закричал я.

Раздались крики, просвистело несколько болтов. Мы бежали, и огонь пылал за нашими спинами, не позволяя имперцам броситься в погоню. Несколько капель горящей смеси попало мне на руку, прожигая кожу до кости.

— Направо! — скомандовал Берингар, в его голосе больше не чувствовалось опьянение. Казалось, капитану нравилось играть роль пьяницы, поддерживая свой имидж. — Нет, не сюда, дальше!

Нам навстречу из подворотни выскочили двое имперцев. Берингар вскинул руку, в которой оказался зажат маленький арбалет. Выстрел! Болт пробил плечо одного из матросов. Второй имперец бросился на Берингара, замахиваясь коротким мечом. В узкой улочке трудно было развернуться — я не мог помочь. Берингар скользнул под мечом, поднялся и ловко схватил имперца за шею, прижимая нож к его спине.

— Я — Берингар. Слышал обо мне? — зашептал капитан ему прямо на ухо. — Когда я служил в вашем долбанном флоте, под моим командование были сотни таких салаг, как ты. Знаешь мою репутацию? Хочешь жить?

Моряк закивал.

— Вот и славно. Сейчас я тебя отпущу, ты подберешь своего друга и сделаешь вид, что нас не видел. А своему капитану передай, что ему никогда меня не догнать.

Имперцы исчезли в подворотне, мы продолжили бежать. Одна улочка, вторая, третья… Мы вынырнули из продуваемых сквозняками закоулков прямо перед причалом, у которого стояла «Водомерка», уже очищенная ото льда и готовая к путешествию. С другого конца порта на пристань выбежали преследующие нас имперцы. Несколько болтов посвистели в воздухе, но расстояние было слишком велико — они воткнулись в землю и деревянные причалы. Сидящий у своей «Гарпии» капитан одобрительно поднял большой палец и приложил ладонь к уху, словно в ней была зажата раковина.

— Слушай море, малец! — прокричал он.

Мы взошли на борт «Водомерки».

— Отчаливаем, тысячу кронксов! Ставьте паруса! — принялся командовать Берингар.

От пьяного завсегдатая прибрежных трактиров и рубахи-парня не осталось и следа. Хозяин такого голоса, не раздумывая, отправит за борт любого, кто посмеет воспротивиться его приказам. Раздался свист боцмана, дующего в свой рожок, по палубе забегали матросы.

— А вы марш в свои каюты! Ты! — остановил он одного из матросов — бронзовокожего аборигена Саргары, чья грудь была покрыта ритуальными голубыми татуировками. — Проведи пассажиров.

— Мы должны дождаться Вота, — сказал я.

— Этот пройдоха уже давно здесь, — ухмыльнулся капитан, указывая на фигуру в черном плаще, сидящую на крыше каютной надстройки.

Вот услышал, что о нем говорят, и помахал нам рукой. По пристани бежали красномундирщики. Клоп, оценив, что не успеет нас догнать, повел свой отрад на галеон.

— По местам! — закричал Берингар. — Готовимся к отходу. Бегом, дохлые кронксы, пошевеливайтесь!

Подгоняемая ветром «Водомерка» устремилась к выходу из залива. Ее тонкие металлические полозья были подняты и прижаты к бортам — шхуна скользила по Суль, как по обычной реке, хотя соленый раствор представлял собой скорее шугу из ледяных крупиц, чем воду. Льдинки скребли о днище корабля, будто тысячи кронксов хватались за пропитанную смолой древесину.

Слева сквозь туманную дымку, огибая залив неприступными берегами, поднимались горы. Далеко, в тени возвышающихся пиков, несколько рыбацких баркасов бросали сети у прорубей — собственных, ограниченных вымпелами того или иного судна. Чтобы пропилить метровый слой льда порой уходил не один день, и рыбаки тщательно охраняли удачные места лова. В этих опасных водах океан стремительно уходил вниз, и даже не так далеко от причалов глубина была достаточной, для того, чтобы в поисках отходов от скотобоен сюда приплывали кракены. Рыбаки захватывали стаи рыб, плавающих у поверхности, а тем, что творилось в океанской пучине, предпочитали не интересоваться.

Моя каюта, маленькая с узкой прикрепленной к стене койкой и небольшим откидным столиком напоминала тюремную камеру. Я вышел на палубу к капитану. Он заметил меня, хмыкнул, но ничего не сказал. Вскоре к нам присоединился Олег. Мой друг остановился у фальшборта на корме и раскурил трубку.

— Спит, — сказал он, имея в виду Илву, и кивнул в сторону имперского галеона: — Они не отправятся в погоню?

— Якорь собран, они уже идут за нами, — проворчал капитан, разглядывая галеон в подзорную трубу.

 Суль несла нас к выходу из залива. На противоположном горному берегу мысе стоял маяк, над которым кружила стая гарпий. Галеон медленно разворачивался, паруса на его мачтах наполнялись ветром.

— Не догонят? — спросил Олег, выбивая пепел из трубки в океан.

— Нет, — ответил Берингар.