Хардкор

Он вдруг сунул правую руку в костер. Я на мгновение испугался. Прошли долгие несколько минут, во время которых мы молчали. Наконец Олег достал раскаленную до свечения руку и поднес к лицу. От его ладони шел дым, и с тонких длинных пальцев, казалось, сбегали капли магмы. Хотя это могла оказаться и кровь.

Олег задумчиво посмотрел на раскрытую ладонь и резко прижал ее к пятну серой кожи у себя на шее. Илва отшатнулась. Запахло горелой плотью. Олег сидел, крепко зажмурившись и сжав губы, из-под его пальцев струился серый дым.

Наконец он отвел руку, и я увидел оставшийся на шее ожог. Кожа собиралась багровыми струпьями в виде раскрытой пятерни, серое перемешалось с красным и выглядело… отталкивающим.

— Зачем? — спросил я.

Олегу было очень больно, но он не хотел этого показывать, крепился, словно всё случившееся обычная для него процедура.

— Огонь лечит, — сглотнув, проговорил он, и начал водить ладонью над раной.

Рана заживала, испарялась искрами, которые летели к руке. Минута — и она полностью исчезла. Но серая кожа осталась, вернувшись на место излеченного ожога. Казалось, что она даже увеличилась, пустив щупальца на щеку.

— Не помогло, — сказал Олег.

В его словах звучала обреченность. Илва погладила его по голове, как ребенка. Лекари остались в городе. Там же поджидающая нас банда. Между нами расстояние, которое еще надо преодолеть. Глупо всё получилось. Мы пришли в игру, чтобы спасать Ёжика, а не Олега. Бефстроган сам виноват. Кто его просил заступаться за Илву? Зачем менять установившиеся правила?

Руки Волчицы ласкали его шею, без страха касались серой кожи.

— В замке маркграфа есть алхимическая лаборатория, — сказал я.

Они одновременно посмотрели на меня. Мы сидели, разделенные костром, ветер стих, и искры поднимались вверх короной, словно в огне оживала птица феникс.

— Я уже говорила о лаборатории, — сообщила Илва. — Но это только слухи.

— Нет, я знаю точно. Лотар берег ее, как зеницу ока. Вечно запирал на магические замки и не пускал никого, даже самого маркграфа. Старый пройдоха готовил исключительные снадобья, и за это ему прощались все чудачества. Однажды он ухитрился спасти сына маркграфа после укус аспида и от этого возгордился еще больше. Если его лаборатория сохранилась, а магической защиты было столько, что не пробился бы и отряд волшебников, то в ней должны остаться снадобья для излечения тролльской заразы.

— Откуда такие подробности? — удивилась Илва.

Я посмотрел на правую руку, где возле вытатуированной буквы «о» в моем имени виднелись старые следы от змеиных зубов, и ничего не ответил.

— Он всегда себе на уме, — сказал Олег. — Бывало, молчит, а потом выдаст такое, что хоть стой, хоть падай. Но если уж скажет — то знает, о чем говорит. Но откуда знает — меня это тоже интересует.

— Да так, — отмахнулся я. — Вспоминаю кое-что из своей жизни.

«Той, которой не было», — захотелось добавить.

Появилось сообщение: «Ваш интеллект увеличен до шести единиц». Неужели, параметр увеличивается, когда я продвигаюсь по сюжету в верном направлении или выполняю квест? Либо, интеллект вырос из-за воспоминаний?

Ветер снова задул, прибил к земле дым, и воображаемая огненная птица так и не ожила.

— Как пройти магическую защиту тоже помнишь? — спросила Илва.

— Да. Думаю, что смогу повторит то, что делал Лотар.

— Стоял у него за спиной? — усмехнулся Олег. — Предлагаешь заглянуть в замок?

Илва, согнув пальцы, провела острыми ногтями по шее Олега и, расстегнув ворот куртки, опустила ладонь на его грудь. Я вспомнил Гулльвейг.

«Расскажи, где найти золотой цветок».

«Может быть, потом».

«Расскажи сейчас».

Я помахал головой, прогоняя воспоминания. Как, всё-таки похожи их голоса.

— Я проведу нас по тайному проходу, — сказал я. — Но сначала действительно стоит отдохнуть.

— Лес рядом, значит, будет и добыча. — Илва, зажмурившись, вдохнула воздух и забрала руку. Олег попытался ее удержать. — Я скоро вернусь.

Она выскользнула из объятий Олега и, покачивая бедрами, отправилась к деревьям.

— Подожди! Я с тобой! — Олег вскочил на ноги и поспешил за девушкой.

— Не боишься волков? — спросила Илва.

Сейчас она вновь мне напомнила не волчицу, а кошку — гибкую и неприрученную.

— Ты собирался отдохнуть, — сказал я.

— А! — махнул рукой Олег и поспешил следом за Илвой.

Он догнал ее возле леса, и две фигуры скрылись в сумраке среди деревьев.

Я вздохнул и подбросил в костер хворост. Кружащиеся в воздухе льдинки сгорали в пламени. Я вынул из ножен меч, принял боевую стойку, подняв оружие над головой обеими руками. Кто я — Игорь Ламберт или  Глаз дракона? Кого во мне больше? Кто учил меня фехтованию — Сергей Галушка, тренер первой категории, одинокий, не имеющий семьи мужичок, любивший нас как собственных детей и отдающий все силы спортивной школе, или Джереон, ожидающий меня каждый раз в новом месте? Что для меня более реально — кубок за победу на республиканских соревнованиях или удивление Манфрида, учителя, нанятого отцом, когда я победил его неизвестным ему приемом.

«Кто тебя этому научил?»

«Никто».