Харизма [СИ]

  Я собиралась переодеться в нечто более подходящее для ресторана, имеющего две 'мишленовские' звезды, нежели спортивные штаны. Я влезла в джинсы, поверх белой майки-боксерки набросила серый шерстяной свитер с капюшоном - точно такой же, какой я загубила, совершая оздоровительную ночную пробежку по дну оврага, наполненного холодной стоячей водой. Надо иметь хоть немножко уважения, понимаете? Хоть немножко уважения. Две 'мишленовские звезды' и все такое. Очень почетно, знаете ли. Кожанка подчеркнет масштабы моего уважения.

  Больной-морской-болезнью Стив заявил, что для того, чтобы спеть песню о вине, надо пригубить немного вина. Среди моих зависимостей не числится алкогольная. В редкие моменты я жалею об этом. Как раз один из таких моментов.

ГЛАВА 34

Я высадила Луку напротив магазина детских товаров, не доезжая до 'Стеклянной Сосульки'. Бутуз на вывеске претендовал на роль самого счастливого ребенка на Земле, на его фоне нечитаемая мина Луки особенно впечатляла. Рыжеволосый парень поднял воротник на пальто и зашагал вверх по улице, мимо караоке-бара с претенциозным названием, откуда доносились дикие протяжные вопли, какие издают самцы райских птиц, призывая самочку.

  Я утопила педаль газа и, сделав музыку громче, проскочила на зеленый свет, мимо Фестивальной площади и фонтана. Когда фонтан работает, рев воды оглушает, а струи вздымаются в воздух на высоту пятиэтажного здания. Зрелище заставляет задуматься о неких высших началах даже атеистов.

  Стоянка гостиницы 'Интурист' забита перманентно, особенно по воскресеньем. Мне чудом удалось найти свободное место.

   'Форд Фьюжин' смотрелся настоящей крохой в окружении тяжеловесных иномарок. Глядя на все эти роскошные авто возникало пространное чувство смирения и собственной незначительности. Былинка среди мастодонтов. Людей, покупающих эти вселенные с автоматической коробкой передач, не волнуют цены на бензин, плохие дороги, экология. Таких людей вообще мало что волнует. Не стану утверждать, будто я переживаю за подобное, но автомобиль с 18-дюймовыми покрышками не стану покупать элементарно из соображений здравого смысла. К тому же, я не умею гонять понты.

  В теплое время года в 'Интуристе' работает летнее кафе. Белые зонтики, плетеные кресла с мягкими подушками, вазоны с фигурно выстриженным кустарником цвета освежающего шартреза. Полосы газонной травы, большой белый экран и проектор. Белозубые официанты с идеальными осанками и с псевдофранцузским акцентом. Сейчас площадка пустовала. Перед глазами пронеслась вереница воспоминаний: мы с Лукой сидим под белым зонтиком и разве что не держимся за руки. Это время ушло в прошлое.

  Моросил дождь. Тени были по-осеннему длинные. Электрическое море дрожало как в воздухе, так и под моими ногами, отраженное в мокром асфальте. Капельки влаги засахарились на закругленных носках моих ботинок. Я вжала голову в плечи, закрыла машину и направилась к входу в гостиницу.

  Фасад 'Интуриста' состоит из изумрудного стекла сот. Соты создавали непередаваемое ощущение, будто это вовсе не стекло, а взметнувшийся из бетона и асфальта на высоту трех этажей стеклянный лес. Ковровая дорожка цвета офисной зелени отмечена рельефными отпечатками подошв. Кряжистый охранник с блютусом вместо уха безоговорочно пропустил меня внутрь.

  Воображалы с утомительными лицами, фарфоровые воротнички и зануды круизировали открывшиеся передо мной просторы. Это напомнило мне организованную суету в аэропорту. Я едва не налетела на высокого шатена с кейсом из нежнейшей кожи ягненка. Он пробурчал что-то на немецком, и вышел в разъехавшиеся перед ним двери.

  Меня ждали. Кирилл сидел на двухместном диванчике с декоративной резьбой на ножках и отделкой из сусального золота. Он положил локоть на валик с кисточкой и праздно листал брошюру гостиницы. На нем был темно-серый костюм-тройка и галстук с переливами изумрудного и золотого. Белые волосы уложены на косой пробор. Темные широкие брови, как и уголки губ, поползли вверх, когда он увидел меня. Господин Радушие в безвкусном галстуке. Мне потребовалась все мое хладнокровие, чтобы с воем не броситься прочь, когда он поднялся мне на встречу.

  - Харизма, - Кира сжал мое предплечье, - не будешь ли ты так любезна отойти со мной во-о-он в тот укромный уголок? Мне надо проверить, не прихватила ли ты с собой чего-то нежелательного. И, Бога ради, распусти волосы, - сально улыбнувшись кому-то поверх моей головы, хрюкнул блондин, - а то рожа нереспектабельная.

  Я стиснула зубы так, что заболели челюсти; молча стянула резинку с волос, и они хлынули на плечи и спину, шурша по коже куртки. Кирилл прижал меня к стене за каткой с пальмой, навалился на меня и шумно выдохнул мне в лицо. Искусственный приторный аромат жевательной резинки ударил в нос, забивая пазухи. Морозная вишня? Нет-нет, Кирюша, не морозная вишня, а искристая голубизна. Его рука скользнула мне под куртку.

  - Не трогай, - выдохнула я. - Я... позволь мне. - И осторожно приподняла свитер и майку.

  - Болит?