Харка, сын вождя

Вокруг царили безлюдье, безмолвие и покой.

Рыжий Джим решил провести день с пользой. Он вылил старую воду из бурдюка, который теперь легко мог наполнить свежей водой, взял мешок с сушеным мясом, винтовку и патроны и, не пожалев времени, тщательно уничтожил все оставленные им следы.

Наконец, когда даже он сам не мог разглядеть ни единого следа своего пребывания здесь, Рэд вылез из «шалаша» и двинулся через бурелом вверх по поросшему лесом склону.

Его ближайшей целью был расположенный высоко на горе укромный вход в галерею пещеры, где он весной неожиданно встретился с Беззубым Беном. Они вместе вышли через это отверстие, незаметное для неискушенного глаза посреди мха и корней. Их разговор тогда был мало похож на беседу двух приятелей. Что поделаешь — Рыжий Джим не любил, когда кто-то вторгается в его владения. Но он все же не убил Бена. Из рассказа этого олуха он понял, что галерея, перед входом в которую он сейчас стоял, ведет к подземному водопаду, в котором весной искупался Бен, а несколько дней назад и сам Джим. Входить в пещеру здесь не имело смысла. Еще одна галерея, имевшая выход недалеко отсюда, в лесу, тоже не представляла для него интереса, поскольку она, по словам Бена, соединялась с первой и тоже проходила где-то посредине опасного горного потока.

Этот путь не приведет его к заветной цели. Но если у этой чертовой, Богом проклятой пещеры есть две боковые галереи, почему бы не быть и третьей, а может, и четвертой? Рэд опять надел свой парик и отправился на поиски.

Пробродив по лесу до вечера, он так и не нашел ничего достойного внимания. Старые следы индейского стойбища на одной из полян южного склона его не интересовали. Он знал, куда отправилось племя охотников оглала, называвших себя Сыновьями Большой Медведицы, — на юг, к Конскому ручью. Это было в те дни, когда он, Рэд, неожиданно столкнулся в пещере с Беном. Этих индейцев он мог не опасаться. Он не верил, что Сыновья Большой Медведицы сейчас, посреди лета, отказавшись от хороших шансов на удачу в большой осенней охоте, покинут стойбище у Конского ручья с женщинами и детьми. Но сюда могли прийти другие племена. Черные холмы издавна были землями дакота, и белым людям тут приходилось проявлять особую осмотрительность.

Рэд двигался очень осторожно, контролируя каждый шаг. Когда зашло солнце, он залез на высокое дерево неподалеку от бывшего индейского стойбища и окинул взором лес и прерию, которые уже все уверенней считал своими владениями.

Так прошел день и все последующие дни. Рыжий Джим жил скрытно и искал то, чего пока не находил. Он не охотился, а питался лишь своими скудными запасами и мелкой живностью, которую ему удавалось ловить, не оставляя следов. В том числе и рыбой из ручья, бегущего из недр горы вниз по лесистому склону на юго-восточной стороне.

Сегодня утром он как раз поймал очередную форель и съел ее сырой. Этот завтрак укрепил его силы и дал ему чувство удовлетворения, которого он уже давно не испытывал. Напротив, им иногда овладевал смутный страх, что эти безрезультатные поиски еще, чего доброго, сведут его с ума. Каждый день с утра до вечера быть начеку, ни на секунду не расслабляясь! Каждый день с утра до вечера — одни и те же мысли: золото, пещера, вода, индейцы… Каждое утро встречать с новой надеждой и каждый вечер подавлять в себе растущее чувство разочарования — такая жизнь разрушительна даже для сильных духом.

Пора было сделать паузу и как следует подумать. После сытного завтрака он пришел к мысли, что хорошая передышка и парочка свежих мыслей, возможно, принесут больше пользы, чем очередная неделя утомительных поисков. Поэтому он прокрался вдоль ручья к реке, огибавшей подножие горного массива. По гальке, нанесенной водой на берега, было легче двигаться, не оставляя следов, и он наслаждался этим глотком относительной свободы.

День выдался чудесный.

Он сидел и, щурясь на солнце, пробивавшееся сквозь кроны деревьев, размышлял.