Хармонт. Наши дни

Лаборант с энтузиазмом принялся орать на киберов. Один за другим те скрылись в «галоше».

– Всё, что ли? – полуутвердительно спросил Ежи. – Он оглянулся и неожиданно увидел спешащую через институтский двор девушку, в которой с удивлением узнал Мелиссу Нунан.

– А она тут зачем? – озадаченно повернулся Ежи к Антону.

– Надо, – важно ответил тот. – Синдром Голикова – Пильмана будет освещаться независимой прессой.

Ежи хмыкнул и полез в «галошу». Снаружи Антон, встав в позу древнегреческого героя, принялся любезничать с независимой прессой.

– Антон! – прикрикнул Ежи строго. – Давай залезай, интервью откладывается.

– Слово напарника закон, – шутливо отрапортовал прессе Антон.

Он запрыгнул в «галошу» и, перегнувшись через борт, замахал рукой. Грузный краснорожий начальник охраны аж подскочил на месте и, переваливаясь, припустил к «галоше».

– Руки прими! – сипел он на ходу. – Руки прими, говорю, сучий сын!

Антон удивлённо захлопал глазами.

– В чём дело? – спросил он.

– А ты не знаешь, в чём? – Красная рожа начальника охраны стала багровой. – Кто идёт в Зону, не прощается, дурак ты дурацкий. Герой, тоже мне, так тебя и растак! Напарника хотя бы пожалел, если самому невтерпёж на тот свет.

Антон покрутил пальцем у виска и уселся рядом с Ежи.

– Болван какой-то суеверный, – сказал он. – Одно слово – Боров. Тоже мне, охрана. Попрощаться с девушкой, видите ли, нельзя – тебя, видите ли, от неё охраняют. Давай поехали.

– Как у тебя с ней? – спросил Ежи, тронув «галошу» с места.

– Да так. Никак. Давай уже жми быстрее, раньше начнём, раньше гробанёмся.

Ежи рванул ручной тормоз, «галоша» дёрнулась и встала.

– Придержи язык, – сказал Ежи жёстко.

– Ладно, извини, – Антон насупился. – Не думал, что ты суеверный.

«Галоша» тронулась. Миновала институтские корпуса, вдоль парковой решётки добралась до поворота и, качнувшись, поплыла к Зоне. В трёх шагах от границы кольца Ежи притормозил. Отсюда в глубь Зоны разбегались вешки четырёх провешенных трасс. К гаражам вела самая старая, по которой ходили ещё первые институтские смельчаки.

У Ежи внезапно затряслись руки, лоб пробило испариной. Он утёр его рукавом спецкостюма и вопросительно посмотрел на Антона.

– Угу, – кивнул Антон в ответ на не заданный вслух вопрос. – Мне тоже страшно. Поехали.

Первые десять минут молчали. «Галоша» неторопливо перебиралась от вешки к вешке, по левую руку медленно проплывали мрачные дома Чумного квартала с обшарпанными фасадами, чёрными провалами выбитых окон и грязно-серыми глазницами уцелевших. Ежи оглянулся. Сзади уныло съежились покорёженные первый и второй корпуса Института. Выцветший плакат с надписью «Добро пожаловать, господа пришельцы!» левым краем ещё держался на фасаде первого корпуса, правым, рухнувшим, утыкался в землю. Был плакат по периметру обнесён «мочалом», словно траурная лента увядшим лавровым венком.

– Напьюсь вечером, – сказал Антон. – Ох и напьюсь. Договорились уже.

– С этой? – без особого интереса спросил Ежи. – С Мелиссой?

– С ней.

– Так что у тебя с ней всё же?

– Поначалу думал – влюбился, – Антон насупился, – а потом пригляделся – та ещё штучка. Понимаешь, вроде бы и своя девка. В доску своя, у нас так говорят. За словом в карман не лезет, не жеманится, не выделывается, пьёт как мужик. Но знаешь, что-то в ней не то, а что именно, пока не пойму.

– Что ж ты тогда с ней встречаешься?

Антон махнул рукой.

– Потом расскажу, – буркнул он. – Когда вернёмся. Сколько там вешек осталось?

Ежи вгляделся. В двадцати шагах прямо по ходу в землю был врыт железный крест с красным кругом на нём.

– Двадцать третья, – ответил он, разглядев номер на круге. – Наша двадцать шестая, готовься.

У двадцать шестой Ежи остановил «галошу». Грузовики перед гаражом отсюда видны были прекрасно. Выглядели грузовики словно новенькие, только что с конвейера, а от бензовоза в сорока футах от них осталась лишь вычурной формы горка ржавого, искорёженного металла.

– Пошли, – выдохнул Ежи.

Он ухватил за удилище спиннинг и спрыгнул из «галоши» на землю. Посторонился, давая дорогу «мальчикам». Пять киберов послушно выстроились в ряд. Маршрут был загодя задан каждому из пятерых и проложен в обе стороны. До точки назначения киберы добирались частенько. В исходную возвращались редко и не все, будто Зона присматривалась к ним, решая, кого угробить, а кого оставить про запас.

– Вперёд, – приказал Антон.

Киберы, рассыпавшись цепью, тронулись. Второй справа, преодолев полтора десятка шагов, нагнулся, порылся в земле, выкопал из неё «булавку», опустил в нагрудную сумку и побрёл дальше.

– Теперь мы, – бросил Ежи. – Давай я пойду первым.

Не дождавшись ответа, он двинулся вслед за крайним слева «мальчиком», держась в полусотне шагов. Шёл, медленно переставляя ноги, не отрывая взгляда от яично-жёлтого заднего фасада кибера и слушая мерное дыхание Антона за спиной. Через четверть часа добрались до точки, в которой «мальчики» сворачивали вправо, к гаражам. Здесь пути расходились, куча строительного мусора лежала слева по ходу.