Хармонт. Наши дни

– Да то, что Джузеппе своими глазами видел, как его папаша и ваша драгоценная супруга… – Кэти оборвала фразу и вновь потупилась. – Я из хорошей семьи, доктор Пильман, – закусив губу, сказала она. – Мой отец директор хармонтской частной школы, а мама учительница. Я ни за что не пошла бы к вам в услужение, если бы…

– Если бы что? – ошарашенно переспросил Ежи.

– Я надеялась, – всхлипнула девушка. – Сама не знаю, на что. Извините.

Минутой позже за Кэти захлопнулась входная дверь.

Ежи обхватил руками голову и задумался. Дыма без огня не бывает, вспомнил он не раз приходившую на ум поговорку. Собственно, у него нет никаких оснований полагать, что эта поговорка работает по отношению к нечистоплотности мэра Рексополиса Цмыга и неприменима к одной из его помощниц. С другой стороны, обвинять Мелиссу, скажем, в охлаждении супружеских отношений у него тоже нет оснований. Разве что стали эти отношения несколько более редкими, чем были сразу после свадьбы, но причиной тому явно возраст, и в основном, возраст его собственный.

Можно обратиться в сыскное агентство, подумал Ежи. Он вспомнил фразу, произнесённую женой, когда женой она ещё не была. Первая же попытка проследить за ней станет и последней. Допустим, но что с того? Частные сыщики в своём деле профессионалы, заметить профессиональную слежку трудно, а неподготовленному человеку попросту невозможно, об этом Ежи неоднократно читал. Итак, Мелисса не узнает. Но теперь допустим, что сплетни подтвердятся, что же тогда? На душе стало противно и слякотно. На роль всеобщего посмешища – незадачливого близорукого мужа, он не подходит. Можно закрыть глаза на что угодно, только не на это.

Надо посоветоваться, решил Ежи. Кроме Яна, ему не с кем, других близких людей у него нет. Значит, на следующие выходные он навестит брата, да и конференция к тому времени уже закончится. На душе полегчало. Ежи поколебался с минуту, налил в рюмку на два пальца коньяку, залпом проглотил и отправился на боковую.

Конференция открылась в понедельник с утра. Посвящалась она гипотезе, выдвинутой российским учёным профессором Лавровым. Коллега Лавров, опираясь на собранную в шести Зонах информацию, предполагал, что расширение Зон четвертьвековой давности лишь первое звено в цепи предстоящих. В частности, русский профессор предлагал план тотальной эвакуации населения и собирал подписи коллег под апелляцией к руководству Института для выделения необходимых средств.

Оппонент Лаврова, директор хармонтского филиала Института доктор Бергер, хотя и соглашался, что новые расширения возможны, предлагал особого значения им не придавать. Жилые сооружения и производственные постройки давно были эвакуированы, и в непосредственной близости от границы хармонтской Зоны находилась сейчас лишь исследовательская лаборатория, в которой Ежи некогда работал. Персонал лаборатории к неожиданностям был готов, так что паниковать и тратить средства, чтобы избежать надуманной, гипотетической, опасности, доктор Бергер считал нецелесообразным.

На третий день после открытия конференции трехчасовой доклад зачитал с кафедры и доктор Ежи Пильман. Он представил на рассмотрение коллег промежуточный вариант.

– Не переходи мост, пока не подошёл к нему, – процитировал Ежи старую английскую поговорку. – Расширениям Зон двадцатипятилетней давности предшествовала наступившая задолго до них повышенная активность. Если таковая начнётся вновь, времени подготовиться к сюрпризам будет достаточно. Тем более что повторное расширение, если оно и случится, сюрпризом уже не станет.

Завершилась конференция праздничным банкетом, который почтил присутствием известный благотворитель и меценат, мэр Рексополиса Карл Цмыг. Неужели правда, мрачно думал Ежи, глядя исподлобья на сидящего во главе стола весело хохочущего мэра и на улыбающуюся помощницу по организационным вопросам по левую руку от него. Господин Цмыг был само обаяние напополам с красноречием: он поднимал тосты, произносил речи, острил и вовсю хохотал над шуточками учёных. Мелисса соответствовала. Она почти не изменилась с годами, думал Ежи, автоматически поглощая праздничные деликатесы и не ощущая вкуса. Его жене сейчас тридцать пять, а выглядит она лет на десять моложе. Изящная, светловолосая, с искрящимися весельем зелёными глазами и ямочкой на подбородке. Достойная помощница наидостойнейшего общественного деятеля, что говорить. Не дождавшись завершения банкета и не прощаясь, Ежи вышел вон. Институтский охранник подогнал машину к крыльцу, предупредительно придержал дверцу. От полагающегося по штату личного шофёра Ежи в своё время отказался. Он уселся за руль, включил зажигание и поехал в научный городок, передислоцированный в Рексополис из ныне провинциального Хармонта.