Хармонт. Наши дни

– Я думаю, хватит тебе прозябать в отдалённой лаборатории, – улыбнулась Мелисса. – Уверена, что место в Институте для тебя найдётся. Мне будут неплохо платить, мы сможем снять в Рексополисе что-нибудь приличное, нанять служанку или двух. Ты…

– Постой-постой, – прервал Ежи. – Но я вовсе не хочу уходить на теоретическую работу. Тем более – сейчас. Если завтра Ян подтвердит одну мою гипотезу, это может оказаться шагом вперёд, понимаешь? Даже не шагом, а огромным скачком.

– Да? – удивилась Мелисса. – А при чём здесь, извини, твой брат?

Ежи принялся азартно рассказывать. Жена впервые спрашивала его о связанных с работой вещах. Слушала она внимательно, не перебивая и лишь одобрительно кивая время от времени.

– Это замечательно, милый, – сказала Мелисса, когда Ежи закончил. – Ты прав, давай на время разговор о переезде отложим.

Ян Квятковски, 33 года, без определённых занятий

Осторожно, через каждые пять шагов останавливаясь и оглядываясь, Ян двигался по переулкам Первого Слепого квартала. «Рачий глаз» надёжно умостился в ладони, он, казалось, прилип, прикипел к ней.

Мешок с хабаром Ян нёс на плече. Он давно уже перестал складывать в мешок «браслеты», «чёрные брызги», «булавки», «белые вертячки» – всё то, чем изобиловал Первый Слепой, откуда со времён посещения не выбрался живым ни один сталкер. Вот оно как, думал Ян, разглядывая облупившиеся фасады домов, украшенные «мочалом» ограждения балконов, вьющийся из пустых оконных проёмов «жгучий пух». В пяти шагах прямо по ходу разверзлась во всю ширину переулка «комариная плешь». Ян убедился уже, что «плеши» ему не страшны, так же как и прочие пакости, на которые была горазда Зона. Впитавшийся в него инстинкт сталкера, однако, заставлял осторожничать.

Медленно, превозмогая опаску, Ян двинулся вперёд и ступил на «плешь». Ничего не произошло. Он пересёк её, уродливую, хвостатую, по диагонали, приблизился к распахнутой настежь входной двери в трехэтажный, на дюжину квартир кирпичный дом. Переступил через порог, постоял, пока глаза не привыкли к полутьме, приткнул мешок с хабаром к стене и медленно, останавливаясь на каждой ступеньке, стал спускаться в подвал. Достиг запертой подвальной двери, толкнул её плечом и минут пять стоял, рассматривая голубоватыми языками лижущий стены «ведьмин студень». Присел на корточки, протянул руку. На ощупь «студень» оказался подобен желе и вызывал лёгкое чувство брезгливости, словно дохлая медуза. Ян выпрямился, подождал, пока «студень» стечёт по пальцам с ладони, вернулся на лестничную клетку первого этажа, перевёл дух и стал подниматься на второй.

«Смерть-лампа» лежала на боку в прихожей квартиры второго этажа. Ян увидел её и опознал по фотографиям в институтских «докладах», едва распахнул дверь. Была «лампа» похожа на старый гриб с пластинчатой шляпкой, выдранный с корнем и брошенный притязательным грибником.

Несколько секунд Ян раздумывал. За «лампу» можно было выручить столько, что хватило бы на безбедную жизнь лет эдак на десять. А можно было огрести срок. Если он с ней попадётся, срок навесят наверняка. Ян шагнул вперёд, осторожно поднял «смерть-лампу» с пола, тщательно осмотрел. Решившись, прикрыл за собой квартирную дверь и спустился на первый этаж. Помедлил, затем вытряхнул из мешка хабар. Уложил лампу, затянул тесьму и перекинул отощавший мешок через плечо.

К вечеру хождение по мрачным, извилистым переулкам Яну наскучило. Первый Слепой квартал был похож на склад с нерадивым кладовщиком, уставшим от обилия наваленного где попало хабара и потому ушедшим в запой, махнув рукой на творящийся на складе бедлам. Когда начало смеркаться, Ян перебрался во Второй Слепой, принципиальной разницы между ним и Первым не заметил и двинулся в обратный путь.

Солнце зашло, когда он достиг окраины кладбища. Ходячие мертвецы давно уже перестали восставать из могил, видно, у Зоны закончился материал, из которого они были сделаны. Ян уселся на косо торчащую из земли могильную плиту, наскоро перекусил и стал дожидаться, когда окончательно стемнеет.

Из Зоны он выбрался за четверть часа до полуночи. Потрёпанная, с облупившейся краской «хонда» была припрятана в чахлой осиновой роще в получасе ходьбы. Ян добрался до неё полем, разбросал ветки и упрятал мешок со «смерть-лампой» в обустроенный под задним сиденьем тайник. Медленно, не зажигая фар, вывел «хонду» на просёлок и на малой скорости поехал в город.

Добрался до дома он ещё затемно. В окнах горел свет – Сажа не спала в ожидании мужа. Ян улыбнулся, отворил ворота и по подъездной аллее повёл машину к дому. Сажа выскочила на крыльцо, едва он затормозил. Ян выбрался из «хонды» наружу и шагнул к жене.

– Яник! – Сажа метнулась навстречу. – Немедленно уезжай! У меня дурное предчувствие, такое же, как было в тот день, когда увидела тебя в первый раз. Не спрашивай ни о чём, просто уезжай прямо сейчас, потом из города позвонишь.