Хейсар

«Не отводи от меня взгляда, Барс, – и завтра вечером я принесу тебе в жертву еще три десятка баранов!» – мысленно пообещал Негзар, вгляделся в пламя светильников и закусил ус: Бог-Воин молчал. Наверное, гневался…

…Трогать повара, явившегося по приказу Ослопа, Мышь не стал – скользнул между ним и дверным косяком, вышел в коридор, спустился по лестнице, вышел на улицу и поплелся на задний двор. Настроение стремительно ухудшалось: идти на тэй’ю, сомневаясь в поддержке Бога-Отца, было глупо, а отказаться он не мог – Слово[173] было сказано, а тропа[174] – готова…

«Я принес в жертву три десятка баранов… – успокаивая себя, думал он. – И еще три десятка пообещал! Это больше, чем жертвуют перед набегом…»

Мысль не успокоила. Нисколько. Поэтому, добравшись до строя илгизов, стоящего под навесом, он нашел успокоение в другой: «Если хоть кто-то из них не готов, я отложу тэй’ю до следующей непогоды…»

…Услышав просьбу попрыгать, Ялгар Ослоп, кутавшийся в плащ, презрительно хмыкнул и с места сиганул через здоровенную лужу. Бесшумно приземлился, развернулся на месте и без единого звука перетек обратно. Потом распахнул полы плаща, показав перевязь с алчигами, два кинжала и аккуратную связку тоненьких кожаных ремешков для связывания пленных.

– А где кот’та[175]?

Воин перевернул руку ладонью вверх и показал Мыши сразу два увесистых мешочка:

– Мой и Граха. Он ща придет…

Негзар угрюмо кивнул, убрал с лица мокрые пряди и шагнул к Натти.

– Не трать время – я уже проверял… – раздалось из-за спины. – Никто ничего не забыл…

– У-уэй… – без особой радости выдохнул Мышь, потом посмотрел на небо и закусил губу: воины были готовы, дождь прекращаться не собирался, значит, выбора «идти или не идти» не было…

– Не спешите, не делайте лишних движений и, главное, не проливайте кровь! – вполголоса напомнил Юлай, осенил своих воинов знаком животворящего круга и мотнул головой в сторону лестницы, приставленной к стене Подворья: – И да не отвернется от вас Вседержитель…

…К сарти Аттарков Мышь подошел вторым – после Граха. Жестом заставил того сплести пальцы в «стремя», наступил в него сапогом и бесшумно вознесся на забор. Прислушался, не услышал ничего, кроме шелеста дождя, свесил со стены руку и легонечко шлепнул по мокрому камню. Потом скользнул к стене башни, прижал ладонь к нужному месту и не поверил самому себе: кольнуло! В подушечку большого пальца!! С первого раза!!!

«Спасибо тебе, Бастарз!» – радостно подумал он, вытащил из перевязи первый алчиг и воткнул его в трещину.

Вторая щетинка нашлась так же быстро. И третья – тоже. А вот с четвертой пришлось повозиться – чуть более длинный, чем надо, кончик намок и не колол руку. Впрочем, эта мелкая неприятность никак не сказалась на настроении – Барс смотрел на Негзара, не отводя взгляд…

…Четвертый и пятый алчиг вонзились в мякиш даже быстрее, чем первые два, и Мышь, почувствовавший кураж, с огромным трудом заставил себя не торопиться. Как раз вовремя – ремешок, накинутый им на рукоять шестого, попробовал соскользнуть.

«Кровь от крови твоей, Барс! – мысленно воскликнул хейсар. – Делаю – вовремя[176]…»

Бог-Воин оценил его победу над собой, так как следующие локтей двадцать подставлял щетинки одну за другой и помогал затягиваться ремешкам. А потом отвлекся. В самый неподходящий момент, когда Мышь перенес вес тела на очередное «стремя», у алчига отлетело «яблоко».

Ремешок тут же соскользнул, и если бы Негзар не держался за предыдущий клинок, он бы улетел вниз.

Повис. Спустился на одно «стремя» ниже. Перевел дух, дождался, пока перестанут трястись руки, и вдруг сообразил, что не слышит дыхания тренирующегося часового.

«Дождь… Спит, наверное…» – ухмыльнувшись, подумал Мышь, вскинул голову и всмотрелся во тьму, в которой скрывалась нужная ему щель между зубцов…

…Часовой не спал – стоял у щели, выходящей на сарти Усмаров, и поигрывал наш’ги.

Минуту. Две. Пять. Потом скользнул к противоположному краю оу’ро, присел рядом со щелью и прислушался. А через несколько мгновений опустился на колени и осторожно выглянул наружу.

Негзару стало стыдно: Бог-Отец не отвлекался, а помогал – подгадывал время так, чтобы он, Мышь, закончил подъем тогда, когда Аттарк будет у другой щели!

Мысленно попросив у Бастарза прощения, хейсар вытащил из-за пазухи кот’та, протиснулся между зубцами, в два огромных прыжка перелетел через все Орлиное Гнездо и с размаху ударил часового по затылку…

…Вторым на оу’ро взобрался Натти. И, не издав ни звука, скользнул к люку, ведущему вниз. Следом за ним поднялся Грах. Этот осенил Негзара знаком животворящего круга, потом почесал затылок, вспомнил, что от него требуется, и присоединился к Зануде. Ялгар, проскользнувший между зубцами третьим, похлопал Мышь по плечу – молодец, мол, справился, – потом подошел к связанному Аттарку и зачем-то присел рядом с ним на корточки.

Негзар поморщился: чего-чего, а вязать узлы он умел, как никто другой. И про кляпы не забывал. Так что можно было и не проверять.