Хелена

Торопливо попросив Эва хранить меня в пути (больше по привычке; переступившие через хотя бы через один из Заветов не в праве рассчитывать на милость Пятерых), я побрела в сторону древнеэйанских руин, скорбно высящихся в окружении чахлых скрюченных деревьев в смутной надежде отыскать там что-нибудь полезное. Меня слишком резко вырвали из родного мира; всё моё "богатство" составляла одежда и обувь.

— Что ищёшь, принцесса?

Я с трудом сдержала вскрик удивления. На остатках стены сидел босой темноволосый юноша в белой тунике. За ухом у него торчало сорочье перо.

Демоном он точно не был.

"Принцесса? Меня с роду так не называли!"

— Уж точно не светлого принца. Полагаю, ты из них?

Юноша рассмеялся и ловко спрыгнул на землю.

— Мог бы! Мог бы быть до сих пор из них, но, увы, моё королевство пало. Если хочешь, зови меня Принцем Пыльных Дорог, а коли стесняешься — просто Миарком.

"Древнеэйанское имя. Странно. Неужели…"

— А ты случаем не…

— Не принадлежу ли я к народу Эйана? — "непринц" на мгновение помрачнел, а затем с нарочитой грустью произнёс:

— Ты удивительно проницательна, безымянная принцесса. Да, я эйанец. Единственный из всех жителей Золотой Империи, переживший конец света.

Страшно подумать, сколько лет Миарк провёл в блужданиях по Ортано Косом. Если он действительно родом из благословенной Империи — не меньше пяти тысяч лет.

— Мир до сих пор стоит — на случай, если не знаешь.

"Эйанец" возмущённо фыркнул:

— Без Естественного закона это уже нельзя назвать миром.

"Если он не благороден по крови, то уж точно дворянин по духу. Его презрение истинно аристократическое".

— Скажу сразу — я не слишком-то тебе верю.

Миарк подошёл ко мне вплотную и прошептал на ухо:

— Может, поцелуй сделает нас ближе, прелестная дева?

— Нет! — рявкнула я, а затем уже спокойнее добавила: — Моё сердце уже занято.

— Правда? Какая жалость!

"А он не сильно расстроился отказом от любезностей. Привык, должно быть, что от девушек отбоя нет".

Миарк был красивым молодым человеком. Очень красивым.

— Да.

— Тогда где же твой возлюбленный, принцесса? Ортано Косом ныне совсем не то место, куда бы я спокойно отпустил подругу сердца.

Мне показалось бесполезным лгать. Сказать правду проще, как бы нелепо она не звучала.

— Мой любимый мёртв.

— Вот как. Мне жаль, — Миарк обнял меня; я настолько поразилась, что не стала отстраняться. — Поверь, я знаю, насколько тяжело терять дорогих людей.

— Это сложно объяснить, но мы встретились после его смерти. — "Зачем я ему рассказываю?" — При жизни мой любимый был воином, и в посмертии — тоже. Он защитил меня, а потом вновь погиб. По моей вине.

"Болтливая Хелена-глупышка. Выворачиваешь душу перед первым встречным".

Миарк производил впечатление безобидного хвастливого лжеца. Я не чувствовала в нём угрозы.

— В тот же день мне сделали подарок.

Я вытянула руку, и маленький синий мотылёк сел на моё запястье. От него исходило слабое сияние.

"Щедрость высших сил. О, она стоит любых унижений".

— Мы были знакомы меньше часа, — продолжила я, любуясь насыщенной синевой крылышек. — Но я не хотела его отпускать. Мой бог однажды сказал: всё, что делается от любви — хорошо.

— Это драгоценный дар, принцесса, — тихо сказал Миарк. — И очень жестокий. Теперь твой любимый всегда рядом, но ты не можешь даже поговорить с ним. Я слышал о таком прежде. В старинных легендах говорится, Создатель пожалел девушку-дикарку и отдал ей душу мёртвого жениха, придав ей вид бабочки.

— Что с ними стало?

— Через год она проткнула его серебряной иглой.

"Надеюсь, я не повторю судьбу несчастной".

— Ты хорошо знаешь Пустой мир?

Миарк хмыкнул.

— Я исшагал его вдоль и поперёк в поисках некого Города. Но даже не спрашивай — какого.

— Мне нужен проводник.

"Потом я наверняка об этом пожалею".

— До куда?

— До Оэрры.

Шэйн не отправил бы меня через Чёрное Зеркало, если бы пути до земли эльфелингов по Ортано Косом не существовало.

К моей радости, Миарк уверенно кивнул.

— Тебе повезло, принцесса. Я знаю дорогу и с радостью тебя по ней проведу.

"Удача?"

— Отлично. Но вот только…

— Что же? — почти игриво спросил юноша.

— Зови меня Хеленой. Никаких принцесс.

…Конечно, Миарк не послушал меня.

— Это опасное, но удивительное место, принцесса. Здешний воздух бодрит и наполняет тело силой. Мы в пути уже целый день, не делали привала, но разве ты чувствуешь усталость?

— Нет, хотя мои уши утомлены кое-чьей болтовнёй. Если ты действительно родом из Эйана, почему же я понимаю тебя? В твоё время мой язык ещё не возник.

— Ну… как бы тебе объяснить… — замялся юноша. — Мы действительно говорим на разных языках, просто нас переводят.

— Кто переводит?

— Ортано Косом.

— Сам мир? Разве подобное возможно?

"Летают ли свиньи?".

— Местные жители начали игру с неважной позиции — если ты понимаешь, о чём я. Чтобы выжить, им пришлось хорошенько перекроить… гм… окружающую материю.

— Вот как, — только и сказала я.

Как называть подобное деяние? "Мироформинг"?

Со всех сторон нас окружала унылая серая равнина. Если ортанцы действительно изменяли свой мир, страшно подумать, каким его сотворил Первый бог.