Хэллгейт: семья

Шэдоу умолкла, снова тревожно озираясь. Наконец она не выдержала: подошла к двери и приладила на ручку амулет, издалека напоминающий раздавленного паука. Едва соприкоснувшись с дверью, амулет полыхнул синим и тут же погас, снова притворяясь обыкновенной безделушкой.

— Надо было раньше сообразить… Ну да ладно, чего уж теперь. Так или иначе, думаю, ты идёшь по ложному следу.

— Проверить не помешает.

— Алекс, — в голосе Шэдоу прорезалась сталь, — не лезь к ковену, пожалуйста. Если Дикинсона выманивал кто-то из наших, я узнаю. Но от Юджины лучше отвяжись. Правда… Даже мы до конца не представляем, на что она способна.

Пытаясь отвлечь её, Алекс перевёл тему и упомянул последнюю встречу с Иджи. Слова о склочных стариках в голове Шэдоу заинтересовали, но явно не удивили.

— Получается, это не слухи, — ответила она. — В ковене говорили, что бабушка Иджи хранила память предков минувших столетий и могла говорить с их духами, а перед смертью передала ей этот дар.

— И они…

— Сидят у неё в голове? В некотором роде, да.

Алекс живо представил, каково это. Скорее всего, через пару месяцев он свихнулся бы и до конца жизни торчал в психиатрической клинике. А Иджи черпала из подобного кошмара силу! И выглядела, надо сказать, вполне бодрой и полной жизни.

Ковен собрал под одной крышей — выражаясь фигурально, конечно, — удивительных женщин. Теперь Алекс понимал, почему, несмотря на давнюю вражду, вампиры поддерживали с ведьмами пусть хрупкий, но всё же нейтралитет. Начнись между ними война — и непонятно, кто выйдет победителем.

Они посидели ещё немного. Шэдоу угостила Алекса травяным чаем, от которого голова становилась на удивление ясной, а страхи отступали. Не раз он пытался выведать у неё рецепт, но снова и снова терпел поражение: похоже, в ковене не было принято делиться.

— Я знаю, о чём ты думаешь, — сказала она уже в прихожей. — Отступись. Позвоню сразу, как обнаружу что-то важное, обещаю.

Алекс кивнул и взялся было за дверную ручку, но Шэдоу успела остановить его.

— Носишь стража с собой?

— Всегда.

— Покажи-ка.

С того дня, как Алекс наведался в «Луизианский приют», ониксовую фигурку, подаренную когда-то Шэдоу, он хранил в потайном кармане брюк прямо под ремнём — выше вероятность, что не потеряется. Что бы ни случилось, Шэдоу советовала не расставаться с каменным стражем.

Он чуть ослабил ремень, доставая амулет. За столом или в машине фигурка врезалась в тело, но Алекс быстро привык к этому. Иногда, говорила Шэдоу, ради безопасности идёшь на жертвы. А это, считай, и не жертва вовсе — так, пустячок.

— Одалживал его кому-то? — спросила она быстро.

— Дикинсону. Он ждал снаружи, пока я говорил с Юджиной. Потом сразу забрал.

— Вовремя забрал.

Алекс разжал кулак. Фигурка на его ладони, некогда гладкая и холодная, потемнела и выглядела обуглившейся. Очертания её чуть исказились, точно неистовое, уничтожающее всё на своём пути пламя не пощадило даже оникс и хотело растопить его, но лишь оплавило.

— Мало тебе было врагов, — с досадой сказала Шэдоу. — Решил собрать полную коллекцию.

Каменный страж под её взглядом дрогнул и рассыпался.

Днём позже, сидя в кабинете, Алекс в очередной раз подумал, что с немногим ему повезло в жизни так, как с друзьями. Новый защитный амулет давил на живот там, где совсем недавно покоилась фигурка из оникса, в кружке вместо дрянного кофе был тот самый травяной чай — Шэдоу, услышав, как он помогает, всучила Алексу целую бутылку прямиком из холодильника, и теперь тот растягивал напиток как мог.

Неуважительный тон, по словам Шэдоу, обошёлся довольно дорого. Оставь Алекс стража Дикинсону — и, скорее всего, на следующий день рухнул бы посреди участка с сердечным приступом. На такой-то жаре, с учётом рабочей нагрузки… Никто бы и не подумал на магию.

Едва ли Верховная сочла его врагом — скорее просто предупредила, что соваться к ковену не стоит. Быть может, в больнице его даже сумели бы откачать. Однако Юджина не мелочилась, и от этого становилось страшновато.

Алекс поймал себя на том, что думает о ней куда чаще, чем она того заслуживает — и не реже о Люсьене. Последний не сказал ничего, что могло бы напугать, но именно это и показалось подозрительным. Любой житель Хэллгейта с детства учился улавливать слухи на улицах и отделять ценные сведения от шелухи, и Алекс не был исключением. Сплетни, которые ходили о Люсьене, казались одна хуже другой, но лишь кое-что могло заинтересовать по-настоящему. Старожили судачили, что Люсьен когда-то управлял общиной бок о бок с древней вампиршей по имени Эмилия, однако едва не убил её. Та и сейчас жила в Хэллгейте, но вне зависимости от происходящего за стенами её дома оставалась затворницей.

Если Эмилия так же стара, как Люсьен, и делила с ним власть, значит, они были неплохими друзьями — но даже это не помешало ему попытаться её уничтожить. Теперь Алекс думал: на что же в таком случае пойдёт община, если попытка докопаться до истинного убийцы Хьюзов нарушит покой вампиров или, упаси боже, поставит под угрозу их безопасность?