Хэллгейт: семья

Кровавая Мэри продавалась вместе с двумя десятками серебряных пуль. Достаточно мощная пушка, пояснила Хизер сухо, чтобы свалить вампира, если потребуется — но нужно быть готовым к соответствующей отдаче.

— Ты права, — кивнул Алекс, — она мне подходит.

Недолго думая, он доплатил и за обычные патроны. Едва ли с таким пистолетом сразу получится управляться достаточно ловко — придётся не раз побывать на заброшенном хлопковом поле и пострелять по бутылкам. Там за ним будет некому наблюдать, кроме Дэйва и Тёрнер.

Хизер уложила Кровавую Мэри в шкатулку, обитую алым бархатом, в каких прежде держали старинные пистолеты, патроны переложила в коробочку поменьше и потянулась за пакетами, набитыми землёй для пересадки комнатных растений. Молча Алекс наблюдал, как она вытряхивает их содержимое, а затем засыпает обратно — ровно столько, сколько нужно, чтобы очертания коробок не угадывались.

— Тогда посчитай ещё это, — он наугад ткнул в один из горшков. — И вон то с бордовыми цветами.

— Без проблем.

В последний момент, не позволяя ему поднять мешки, Хизер сжала его ладонь. Хватка у неё была что надо.

— Предупреждаю тебя, — сказала она так спокойно, будто речь шла о погоде, — Стэши мой друг. Если с ней что-то случится, пока вы играете в Шерлока Холмса и доктора Ватсона, ты даже не поймёшь, откуда прилетела пуля.

— Не случится.

Голос предательски дрогнул, и Хизер хмыкнула, выпуская его руку.

— Хорошего дня, шериф.

Она всё так же внимательно смотрела на него сквозь стекло, пока он шёл к машине, и лишь в момент, когда Алекс сел за руль, ощущение, что Хизер изучает его, пропало. Бордовые цветы, которыми было усыпано второе растение, пахли почти как лилии в особняке общины — столь же одуряюще.

С трудом удержавшись от искушения выбросить злосчастный горшок в окно, Алекс поехал в участок.

Кровавая Мэри покоилась на соседнем сиденье, присыпанная землёй.

Часть 2. Октябрь 2018. Глава 7

Последнее, чего ожидала Джин в этот октябрьский день — появления Адриана на пороге особняка. Она привыкла, что по вечерам он приходил к Иджи и ускользал из «Сытого аллигатора» ровно через сутки, однако с самой Джин они разве что обменивались короткими кивками. Не существовало ни единой причины, по которой он вдруг решил бы увидеться с ней лично.

— Привет, принцесса, — улыбнулся Адриан белозубо. Сверкнули длинные и наверняка острые клыки. — Можно войти?

— Конечно.

Она посторонилась, на миг задумавшись: расскажет ли Адриан Люсьену обо всём, что видел здесь? Конечно, за минувшие месяцы Джин привела дом, когда-то принадлежащий Дельфине, в порядок, но что-то потустороннее, ведьмовское, ощущалось буквально во всём, что её окружало — от стен до коврика у входной двери. Обряд очищения, который провела Афина, изгнал озлобленных духов, но с самой атмосферой не смог поделать ровным счётом ничего.

Со временем Джин смирилась. Существовали проблемы похлеще — теперь, когда она обнаружила, что владеет даром. Пока она не пыталась научиться управлять им в полной мере, но чувствовала, что медлить не стоит: порой чужой лихорадочный шёпот заполнял её сознание, вытесняя оттуда любую, даже простейшую, мысль, и не стихал больше получаса.

Первым делом она поговорила о происходящем с Иджи, но мало чего добилась: дар мамбо ощущался несколько иначе, к тому же Иджи, носящей в себе память многочисленных предков, такой шёпот заменял беседу за чашечкой кофе. А вот Афина, услышав, что творится с Джин, забеспокоилась не на шутку.

— Беда в том, — сказала она тогда, — что твоя сила, вероятно, чёрная. Я могу обучить тебя всему, что знаю, но риск довольно велик.

— Разве это так важно?

— Боюсь, что да. Твой дар, если учесть ваше родство, должен быть точно таким же, как и у Дельфины. А она была одной из сильнейших чёрных ведьм в этом городе, — Афина развела руками. — Впрочем, если так хочешь, начнём с чего-нибудь совсем простого. Некоторые вещи в нашем ремесле универсальны.

С тех пор Джин кое-чему научилась, но ей и впрямь приходилось тяжело. Сейчас это были мелочи: разложить карты, приготовить лёгкий травяной отвар, проясняющий разум и отгоняющий прочь дурные помыслы. Иногда у неё выходило, а иногда Афина, чуть приподнимая уголки губ, лишь качала головой — значит, попытка была провалена.

Адриан неспешно прошёлся по комнате, осмотрелся и кивнул с явным одобрением:

— Не знаю, что тут было при прежней хозяйке, но слыхал, что гадюшник тот ещё! А сейчас можно жить.

— Да, — кивнула Джин. — Только с непривычки кажется, что места многовато.

— Много — не мало. Уж поверь, ты ещё поймёшь, как круто жить в большом доме.

— Говоришь так, будто у тебя солидный опыт.

Адриан неожиданно стушевался. Его улыбка, лучезарная и совсем не страшная даже с учётом его истинной сущности, поблекла.

— Кое-какой, да. В подобном доме я жил до обращения.

Джин умолкла и не стала расспрашивать дальше. Она могла лишь предполагать, какими были члены общины до того, как стали вампирами. Как правило, сами они не говорили об этом — или, как Адриан, ограничивались короткими фразами.