Хэллгейт: семья

Алекс и Стэши подхватили его под руки, повели к выходу. Джин с фонариком ступала впереди. Его луч то и дело мигал, грозя вот-вот исчезнуть. Оставалось только верить, что он протянет ещё немного: «Луизианский приют» и без того ощущался как чертовски недружелюбное место, а уж погружённый во тьму… Стэши не хотела проверять, что будет, если фонарь погаснет.

— Когда мы только пришли сюда, ты сказал про что-то странное, — спохватилась она, — что?

— Здесь было чуточку слишком тихо, если ты понимаешь, о чём я. Обычно присутствие теней ощущается за пару десятков метров. Этот дом казался мёртвым. Абсолютно пустым. Я и Билли-то почувствовал с трудом — только потому, что он сам решил показаться.

— Он говорил, что Сесилия… убила всех.

— Да, — Грэм едва заметно дёрнул головой, — развоплотила. Обычно теням позволяют упокоиться, но Билли говорил об убийстве. Значит, от них вообще ничего не осталось.

Стэши подавила желание обыскать «Луизианский приют» до самой крыши, найти Сил и разрядить револьвер ей прямо в лицо. Эти мрази из ковена возомнили о себе слишком много. Мало того, что они похищали людей, пытали их, подвергали их рассудок какому-то ритуалу снова и снова, так ещё и отказали в упокоении. Она впервые соприкоснулась с миром духов, но на месте этих людей желала бы совсем иного посмертия.

Обратно они шли в гнетущем молчании. На душе у Стэши было скверно — и далеко не только потому, что уже произошло достаточно паршивых, болезненных, не влекущих за собой ничего хорошего вещей. Она кожей ощущала, что приближается нечто в разы худшее, и впервые за долгое время не понимала, сможет ли выстоять. В одиночку или нет, не суть важно — это сильнее их всех вместе взятых.

Она никому не сумела бы признаться в этом, но боялась до дрожи.

Лишь когда «Луизианский приют» скрылся за поворотом, Стэши почувствовала, как невидимая ледяная ладонь, сжимающая её горло, наконец ослабила хватку. Рядом с явным облегчением шумно выдохнула Джин.

— Можете остаться, если хотите, — предложил Грэм. — Места полно. Идти куда-то посреди ночи…

Перспектива была заманчивая. Меньше всего на свете Стэши хотелось снова куда-то ехать. Это до бывшего особняка Дельфины добраться можно за пятнадцать минут, а до болот путь неблизкий. К тому же она знала, что Грэм не откажет и в порции-другой хорошего виски, и утром — в сытном завтраке.

Она обернулась. Алекс смотрел на неё тяжело и изучающе, будто видел впервые в жизни, и от этого взгляда по спине пробежали мурашки. Зародившееся недоверие разрасталось у неё на глазах. Казалось, протяни руку — и коснёшься.

— Нет, спасибо, — Стэши поспешила изобразить подобие улыбки. — Мне тут ещё надо парой слов с шерифом перекинуться, а потом домой поеду, так что… Спасибо, правда.

— Как скажешь.

Быстро и скупо попрощавшись со всеми, Джин рванула по улице почти бегом. Сегодняшняя ночь явно была для неё чем-то за гранью добра и зла, особенно после того, как ей пришлось предстать перед ковеном. Обвинять Джин в том, что она торопилась остаться в уединении, стал бы только дурак.

— Ну… тогда я пошёл, пожалуй. Зовите, если будут проблемы по призрачной части, — Грэм негромко рассмеялся. — Но не в ближайший месяц.

— Перебор?

— Перебор.

— Извини, что так вышло, — Алекс хлопнул его по плечу. — Завтра у тебя отгул. И ещё… Правда уверен насчёт Хьюзов?

— Я же говорил, — в глазах Грэма мелькнуло раздражение, едва уловимое, но всё-таки считываемое. — Уверен как никогда.

На прощание он обнял Стэши, и знакомый запах — свежего, чуть резковатого парфюма пополам с потом — защекотал ноздри. Это немного, но всё же успокаивало: хоть что-то узнаваемое посреди огромной, беспросветной, невыносимой бездны, в которую они падали, не имея ни единого шанса остановиться.

Как только за ним закрылась дверь, Стэши неспешно двинулась к Засранцу, оставленному рядом с домом. Оттягивать разговор дальше было невозможно, но она всё равно пыталась.

Шорох шагов Алекса за спиной отчаянно нервировал.

— Так почему ты не спросил? — не удержалась она. — Поехал в чёртов Орлеан, даже не удосужившись перед этим открыть рот.

— А ты сказала бы правду?

— Возможно.

— Вот видишь, — Алекс усмехнулся. — Никаких гарантий, верно?

— Зато в психушке, куда ты полетел как на крыльях, конечно, одни гарантии.

— Послушай…

Злость, ещё совсем недавно погребённая под тяжестью страха, всколыхнулась с новой силой, и Стэши лишь невероятным усилием воли не повысила голос — даже когда Алекс схватил её за плечо и одним резким движением развернул к себе.

— Послушай, — повторил он. — Мы вроде бы работаем вместе: ты, я и Джин. Но о тебе никто ни хрена не знает. Я уважаю твоё право на тайны прошлого, они есть у всех, это нормально… Но посмотри вокруг. Тайн достаточно и без твоих.

— Ради всего святого, Алекс…

— Почему ты просто не можешь довериться человеку, если он согласился переступить через закон, которому служит, ради совместной работы?

— Потому что этот человек уже уничтожил моё грёбаное доверие! — рявкнула Стэши.