Хэллоуинский магазинчик и другие истории в канун Дня всех святых

- Я на вашей стороне, шериф. Эта старая карга думает, что она в два раза умнее всех остальных в городе, что меня и многих людей задевает. Кроме того, ей не хватает винтиков в голове до полной загрузки. Люди это тоже знают.

Джона кивнул в знак благодарности, оставил ей десять центов на прилавке и направился в свой офис.

По пути с полдюжины горожан остановились и спросили его о Докторе Джеке, есть ли у него хоть какое-нибудь земное представление о виновнике и каковы шансы Джоны поймать его до того, как наступит Хэллоуин. Джона не мог сказать им ничего нового. Большинство казались немного раздражёнными и недовольными работой, которую он делал... или, по их мнению, не делал.

"Господи, - молился он, - пожалуйста, помоги мне пережить конец октября, чтобы ещё одна из этих проклятых тыквенных голов не появилась".

Но, к сожалению, если Всевышний и слушал, то Он остался глух к мольбам шерифа.

На следующую ночь появился первый фонарь из этого хэллоуинского сезона.

Джона ужинал дома со своей семьёй - это был вечер белых бобов и кукурузного хлеба, - когда зазвонил телефон на стене. Он взглянул на свою жену Миллисент, которая вопросительно посмотрела на него. Оба знали, что никто не звонил домой, если только это не было крайней необходимостью.

Шериф обнаружил, что городской оператор Флосси Смит перевела звонившего на его домашний номер, что не было хорошим знаком. Флосси обычно любила попросить перезвонить позже, прежде чем закончить соединение. Джона поднёс трубку к уху и приблизился к динамику.

- Алло? Говорит шериф Тауншенд.

Сквозь треск помех прозвучал отчаянный мужской голос. Парень тяжело втянул воздух, словно пытаясь отдышаться. Кроме того, у него была сильная шепелявость. Джона сразу понял, кто это был.

- Шериф... это Энди Мур, - мужчина, вес которого, как знал Джона, был не менее трёхсот пятидесяти фунтов, а может, и больше, начал громко хрипеть.

- Просто сделай пару глубоких вдохов, Энди, и расскажи мне, что происходит.

Мужчина сделал так, как предложил шериф, и обрёл самообладание.

- Шериф... я здесь, в "Двух костях"... ещё один тут... Я нашёл дверь открытой, так что просто вошёл.

Джона хорошо знал это место. Это была придорожная закусочная в нескольких милях к западу от города, на шоссе штата. Он много раз был там, чтобы разогнать потасовки в баре, сорвать беспорядочную игру в покер или кости или отвезти какого-нибудь пьяного фермера домой к его жене.

- И что ты...

- Это был один из них! - простонал Энди. - Один из этих тыквенных фонарей! Вырезан самим дьяволом! О... Боже... это был Стью Дженкинс, шериф!

Стью был владельцем и барменом "Двух костей".

- Я уже еду, - сказал он мужчине. - Ничего не трогай!

- Прикоснуться к чему-нибудь? Я точно не прикоснусь к этой проклятой штуке! Я даже не хочу на это смотреть!

Джона повесил трубку, прошёл в кладовку в холле и снял ремень с крючка внутри двери. На пути к выходу он застегнул и поправил кобуру.

Миллисент поймала его на крыльце, вне пределов слышимости детей.

- Это ещё один, не так ли?

Он повернулся и посмотрел на свою жену. Кудрявая блондинка и грудастая... такая же красивая, как в тот вечер, когда он впервые встретил её на ярмарке округа Севьер четырнадцать лет назад.

- Да... первый. Надеюсь, последний.

Даже говоря это, Джона знал, что это не более чем принятие желаемого за действительное.

Они протянули руки и пару секунд держали друг друга, а затем отпустили. Не было времени на поцелуй.

- Я сейчас же вернусь, - пообещал он.

Она кивнула и больше ничего не сказала. Просто смотрела, скрестив руки, как он бежал по дорожке к своему Packard двадцать шестого года. Он запрыгнул внутрь, крутанул стартер и, резко развернувшись на улице, направился в западную часть города.

Добравшись до "Двух костей", Джона обнаружил Энди Мура, сидящего у входной двери спиной к стене. Его вырвало на себя. Рвота стекала по его фланелевой рубашке и по манишке комбинезона, скапливаясь на широких коленях. Его большое, округлое, как луна лицо было бледным, как слизняк, и потным.

Джона присел рядом с мужчиной и положил руку на его толстое плечо.

- Ты в порядке, Энди?

- Я... меня стошнило на самого себя, - пробормотал мужчина.

Его губы были покрыты желчью и кусочками еды.

- Можешь показать мне... где?

Глаза Энди расширились.

- Чёрт возьми, я не вернусь туда! Не думайте, что я когда-нибудь снова ступлю в это заведение! Ни выпивка, ни игра в карты не стоят того, что я видел. Нет, сэр!

Шериф похлопал мужчину по плечу. Он встал, расстегнул лямку на кобуре и вытащил пистолет... револьвер Smith & Wesson сорок пятого калибра 1917 года.

Внутри придорожного домика не горел свет. Единственное свечение исходило из центра длинного бара из красного дерева. Когда Джона подошёл ближе, он почувствовал, как желчь подступает к его собственному горлу, и быстро сглотнул.

- Боже Всемогущий! - было всё, что он мог сказать.