Хэллоуинский магазинчик и другие истории в канун Дня всех святых

Прошло несколько мгновений. Джад сел, его глаза всё ещё были прикованы к неровной чёрной щели на сверкающем фоне неба, заполненного фейерверками. Когда существо наконец появилось, Джад совсем не удивился, увидев невинное веснушчатое лицо мальчика, уставившееся на него сверху вниз.

- Пойдёмте, мистер, - взмолился маленький Клещ. - Не забирайте свои слова обратно. Вы сказали, что мы устроим праздник вместе. Мы всё ещё можем повеселиться, вот увидите. Мы будем есть попкорн с маслом и эти большие солёные крендельки, и мы будем резать тыквы и ловить ртом яблоки, и смотреть шоу уродов, и мы будем кататься на американских горках и на карусели, и...

Джад долго слушал невинный голос, рассказывающий о простых радостях Хэллоуинского фестиваля. Он даже мог снова слышать музыку и толпу, ощущать богатый аромат жареного арахиса и опилок. Он хотел вернуться, он действительно хотел, но он знал, что его ждёт, если он посмеет уступить.

Треск адского огня заглушит треск стрельбища, острота приготовленной плоти затмит липкий сладкий запах сахарной ваты, а его крики присоединятся к крикам проклятых.

"МИЛЫЕ МАЛЕНЬКИЕ ФОНАРИКИ"

Шериф Джона Тауншенд ненавидел Хэллоуин.

Больше, чем любое другое время года, последние две недели октября наполняли его ужасным чувством беспокойства и надвигающегося страха.

Ибо это было время, когда появились тыквенные фонари.

Те, что не были тыквами.

Это началось три года назад. В 1925 году был один. Не по годам развитая девочка-подросток по имени Салли Толлер пропала без вести в ночь перед Хэллоуином, во время прогулки домой после показа "Затерянного мира" в Sublime Theater в сельском городке Теннесси Грин-Холлоу. На следующую ночь она появилась... или, по крайней мере, часть её. Её красивая белокурая голова была выдолблена - мозг, глаза, носовые пазухи, внутренние ткани её рта и языка - всё выброшено - и зажжённая свеча была помещена в её пустой череп. Группа молодых людей, занимающихся сбором сладостей, увидела это первой и с криками убежала. Тело бедняги Салли так и не нашли.

В 1926 году их было двое: сёстры Уиттакер, Мод и Мардж. Та же участь постигла и старых дев, которым было далеко за семьдесят. Их головы украшали передние окна их маленького дощатого домика на Брайтон-авеню. На этот раз у них были удалены несколько верхних и нижних зубов, что придало им неровную ухмылку традиционного фонаря из тыквы. Их тела были обнаружены в их кроватях... всё ещё одетые в ночные рубашки с лоскутными одеялами, плотно натянутыми на обрубках морщинистых шей.

1927 год был особенно плохим годом для жертв Доктора Джека... имя, данное убийце газетой Green Hollow Gazette. Четыре человеческих фонаря были обнаружены в радиусе десяти миль. Одним из них был Харви Пердью на заправочной станции сразу за чертой города, двумя - молодая супружеская пара, Фрэнк и Эми Чилдресс, а четвёртым - Джанет МакКлейн, жена городского мэра. Мэр МакКлейн вернулся домой поздно вечером перед Хэллоуином после долгого заседания совета и обнаружил, что голова Джанет насажена на штакетники передних ворот, её лицо бледное и вялое, а из её пустых глазниц, ноздрей и изуродованного рта исходит ужасное розоватое свечение. Дети МакКлейнов мирно спали наверху, не подозревая, что с их матерью что-то случилось.

Шериф Тауншенд так и не нашёл ни малейших улик или каких-либо зацепок, которые помогли бы ему выследить виновного. Полиция штата даже помогала в расследовании, но вся их правоохранительная смекалка и знания ни к чему не привели.

Абсолютно никто в маленьком горном городке Грин-Холлоу или округе Севьер, если уж на то пошло, понятия не имел, кто мог быть настолько сумасшедшим и злым, чтобы совершить ужасные убийства и соорудить отвратительные фонари из тыкв.

Никто, кроме городской библиотекарши, мисс Глэдис Уиллоуби.

Шериф Тауншенд сидел за столиком в кафе "В любой час" с чашкой кофе, когда она скользнула на сиденье напротив него. Законник поднял свою чашку и скрыл хмурый взгляд, сделав большой глоток.

"Что, чёрт возьми, она задумала?" - подумал он.

Мисс Глэдис была печально известной назойливой женщиной и твёрдо верила в заговоры, причём чем страннее и возмутительнее, тем лучше.

Прежде чем он успел пожелать доброго утра, она начала свою речь, с блестящими и возбуждёнными глазами и озорной ухмылкой на худом лице.

- Джона! Я знаю, кто это!

- О чём вы говорите, мисс Глэдис?

- Да о Докторе Джеке, конечно!

Джона сделал ещё глоток кофе.

- Итак, почему вы упомянули его так рано утром?

- Потому что мы собираемся решить эту проблему в этом году! - заявила она. - Мы собираемся поймать старину Джека и отдать его под суд!

- Хорошо, мисс Глэдис... кто на этот раз? В прошлом году это была Колокольная ведьма, а позапрошлом - Скунсовая обезьяна... как бы там ни было, к чёрту эту Скунсовую обезьяну.

- Нет, нет, нет! Это всё ложные следы. В этом году я провела серьёзное расследование с помощью моей сестры Беатрис.

- Та, что живёт за границей?