Хилмор

– Не быть тебе ни костром, ни углем, ни камнем. Твоя любовь – яд. Тони в нем, да не захлебнись.

Главенствующая ведьма ударила посохом о землю, и та разошлась, образовывая круглый ров вокруг предательницы. Пока заклинание оцепенения работало, одна из ведьм нарисовала ей символ на лбу, другая сорвала с шеи кулон.

– Ты избрала свой путь. Нет тебе места в ковене, нет для тебя защиты.

Иллин стояла как вкопанная: ни шелохнуться, ни слова сказать. Хотелось упасть на колени, закрыть лицо руками и что есть силы кричать от боли, разрывающей ее изнутри. Она потеряла дом, потеряла любимого. Не знала, что из этого хуже, от чего не хотелось дышать.

Но теперь, видя насмешку у одной из ведьм, осознала – все к лучшему. В глазах бывшей подруги горела ярость, и не было ни капли понимания. Та резко и с нажимом навела символ на лбу – печать изгнания. Грязь смоет дождь, но рисунок будет виден всем ведьмам на жизненном пути.

Другая девушка действовала так неуклюже и виновато, что Иллин начала злиться сама.

Кто-то подошел с любопытством, кто-то – из чувства долга, но в итоге все лица смешались в единое. Им стала верховная ведьма. Она безразлично протерла платком кожу Иллин и привычно сухо сказала:

– Нет тебе места среди тех, кто служит Хилмору, и не будет среди тех, кто выбрал свой ковен.

В прошлом

По телу пробежал холодок. После него по затылку растеклась глухая боль. Нужно дышать. Медленно. Спокойно.

В мыслях все время проплывали бокалы вина, стоявшие на серебряных подносах на вечеринке в честь Дня Всех Святых. Фрея отчетливо помнила терпкий вкус и дурманящий эффект. И только сейчас поняла, что в них был то ли яд, то ли зелье.

Сил открыть глаза не было. Холод высасывал страх и приглушал боль. Пахло кровью. Этот запах будоражил и подсказывал, что она в опасности.

Хлопнула дверь, и послышались шаги. Где бы ни была Фрея, до нее доносился монотонный женский голос.

– Я привела их, привела, опоила и привела. Скоро ты будешь свободен. Любовь бесконечна, она растопит твои оковы, даст вечную жизнь. Нам. Вместе. Он – новообращенный вампир, она – вестник. Теперь никого не нужно искать, я все сделала, все сделала… чтобы быть рядом с тобой.

Несмотря на слова незнакомки, Фрея не испытывала к ней ни сочувствия, ни уважения. В этом голосе звучало наваждение, безумие.

Преодолевая мигрень, ведьма открыла глаза. Вместо четкой картинки плыли пятна. Чуть позже, когда зрение привыкло, она осознала, что находится возле склепов охотников.