Химера

– Вы совершенно правы, madame, – поклонился Сабуро Ватанабэ, чтобы скрыть свои глазки, которые уже полыхали презрением. – В таком случае, вам нужен син-гунто, новый армейский меч. Массово выпускался для армии по упрощённой фабричной технологии сёвато.

Алва оглянулась на рарога. Тот стоял в стороне, спиной к ней, разглядывая один из старинных самурайских мечей, прикрепленный к стене отдельно от других. На взгляд эльфийки, меч был очень очень неказистый. Алве показалось, что рарог смеется, закрывая себе рот рукой, чтобы его не услышали. Поэтому она не стала у него ничего спрашивать.

– Давай свой син…, – сказала она. – Как его там?

Продавец снял со стены один из мечей и подал ей. А сам подошел к Филиппу.

– Сэнсэй заинтересовался этим мечом? – спросил он с прорезавшимися одобрительными нотками в голосе.

– Да,– ответил рарог. И показав на меч, спросил: – Это период Камакура?

– О, да, – почти благоговейно произнес Сабуро Ватанабэ. – Золотой век японского меча. Возможно даже, что это меч работы самого известного кузнеца этого периода, Масамунэ из провинции Сагами. Видите, на нем нет подписи мастера. Масамунэ отказывался подписывать свои клинки, потому что их невозможно было подделать. Для самурая такое боевое оружие значило больше, чем все блага этого мира. Воин мог жить впроголодь, зато в ножнах носить целое состояние.

– И все-таки мне больше нравится период Хэйан, – заметил Филипп. – Мечи мастера Мондзю из провинции Тикудзэн отличались невероятной остротой. Особенно Хигэгири, «Резчик бороды». Когда таким мечом кому-то отрубали голову, то он заодно срезал и бороду.

– О! – восторженно закатил глазки Сабуро Ватанабэ. Однако не удержался, чтобы не возразить: – Но в период Камакура в провинции Бидзэн жил мастер Нагамицу, чьи мечи носили имя Адзуки, что в переводе значит – боб. Потому что упавшая на его лезвие фасолина разрезалась на две части.

Алве надоело стоять в одиночестве, вертя в руках меч, о который она боялась пораниться. И она, повысив голос, чтобы ее услышал продавец, спросила:

– Эй, милейший! И сколько ты за него просишь?

Сабуро Ватанабэ печально вздохнул. Презрительный огонек, погасший было в его глазках, вспыхнул снова. Он поклонился Филиппу, отходя. И подошел к Алве. Назвал цену.

– Сколько-сколько? – не поверила она. – Ты что, меня за дуру держишь? Целое состояние за эту железяку?

– Это не железяка, а настоящий самурайский меч. – с достоинством возразил тот. – Он является воплощением чести, героизма, отваги и доблести воина.

– А я-то здесь при чем? – возмутилась Алва. – Или ты не заметил, что я не воин, а madame?

Эльфийка довольно точно передразнила Сабуро Ватанабэ. Однако тот не улыбнулся даже краешком губ.

– Настоящий самурайский меч подчеркивает не только мужественность своего владельца, но и его утонченный вкус, – сказал он. – Вы только посмотрите, madame, какой у этого меча коси-дзори.

Алва не нашла, что возразить. Она просто ничего не поняла. И снова беспомощно посмотрела на Филиппа. На этот раз рарог заметил ее взгляд и пояснил:

– Коси-дзори переводится как «поясничный изгиб». Он назван так потому, что максимальный прогиб клинка при ношении меча удобно облегает тело как раз в области поясницы. И кстати, Алва, выгодно подчеркивает бедра.

Это последнее замечание решило дело.

– Ладно, – неохотно сказала она. – Беру. Заверни мне этот свой… Как там его?

– Вам в подарочную упаковку? – спросил продавец.

– Если за это не надо доплачивать, – ответила Алва.

Сабуро Ватанабэ поклонился, но почему-то не ей, а Филиппу.

– Для вас это будет бесплатно, madame, – сказал он. – Ради вашего спутника.

Алва промолчала. Она растерзала бы продавца, не будь здесь Филиппа, а с особенным удовольствием выцарапала бы его наглые крошечные глазки. Ее бесило, что ей пришлось так дорого заплатить за вещь, которая ей совершенно не нужна и понадобится всего один раз.

– Разумно ли оставлять продавца в живых? – шепнула она рарогу. – Он может рассказать о нас полиции, когда… Если… Ну, ты понимаешь.

Филипп задумался. В его глазах читалось, что он признавал правоту эльфийки. Но в этот момент в магазин вошла большая и шумная группа американских туристов. Они спасли жизнь Сабуро Ватанабэ. Филипп красноречиво пожал плечами. Невозможно было убить всех.

Когда они вышли из магазина и сели в поджидавшее их такси, Филипп спросил:

– А теперь в ресторан?

Алва чуть было не ответила, что она предпочла бы сразу отправиться в гостиницу. Но едва ли Филипп одобрил бы это предложение. Он любил сытно и вкусно поесть, как истинный рарог. Поэтому, вздохнув, она кивнула.

В ресторане, по ощущениям Алвы, они провели целую вечность. А затем очень долго добирались до гостиницы Novotel Paris Gare de Lyon Hotel. Когда они вошли в предоставленный им до утра номер, эльфийка была уже на грани бешенства. Она решительно отстранила руки Филиппа, который после сытного обеда в ресторане был не прочь позабавиться, и потребовала:

– Сначала ты покажешь мне, как владеть мечом.