Химера

– Дед, а ты произвел на них впечатление, – сказал он Фергюсу, выбрав удобный момент. – Только взгляни, как они смотрят на тебя!

– Народ нгояма всегда отличался дружелюбием, – улыбнулся Фергюс. – А это лучшие его представители. Других Джелани и не мог послать за мной. Так что ничего удивительного.

– А твой, как ты его называешь, друг Джелани – он кто? – спросил Альф. – Местный президент?

– Бери выше, Альф, – хмыкнул Фергюс. – Он воплощает в себе дух этого народа.

И это было правдой. Но Альф, не понимая истинного смысла этой фразы, принял ее за метафору и удовлетворился ответом.

– А, какой-нибудь жрец или шаман, – сказал он. И восторженно закричал: – Дед, смотри, живой бегемот! Он что, смеется над нашей лодкой? Лишь бы мой друг Абрафо это не увидел!

Бегемот спасался от жары в реке. Наполовину скрытый водой, он лежал с широко раскрытой пастью, обнажив все свои тридцать шесть зубов, включая огромные клыки, вздыхал и тупо таращился на лодку. Абанга, сидевшая за рулем, осторожно обошла его стороной. Она знала, что эти великаны, особенно самки с детенышами, нередко бросаются на проплывающие мимо них лодки, переворачивая их и убивая тех, кто оказался в воде. По своей кровожадности и количеству жертв бегемоты намного превосходили всех других африканских зверей, даже таких, как лев, буйвол, леопард и нильский крокодил. И с каждым годом они становились все беспощаднее и опаснее для людей. Это сближало их с народом нгояма.

Абрафо услышал свое имя, произнесенное Альфом. И спросил:

– Мой маленький друг что-то сказал мне?

– А нельзя ненадолго пристать к берегу и искупаться? – нашелся Альф. – Очень жарко в вашей Африке.

Вместо ответа Абрафо взял в руки весло, лежавшее на дне лодки, и ткнул им проплывавшую мимо корягу, которых было много в реке. Неожиданно та подняла длинную узкую пасть и щелкнула зубами. Это был огромный крокодил. Затем он вильнул хвостом и скрылся под воду. Вынырнул через несколько метров и продолжил свой путь. Он был темно-оливкового цвета с большими черными пятнами на туловище и хвосте.

– Без пищи крокодилы могут обходиться от года до полутора лет, – усмехнулся Абрафо. – Но если им удается схватить жертву, то могут за один раз съесть до четверти от массы своего тела. В этом было килограмм двести.

Желание искупаться у Альфа пропало. И даже жара уже не казалась ему такой изнуряющей. Некоторое время мальчика даже бил ледяной озноб, настолько сильное впечатление произвела на него нежданная метаморфоза, превратившая обычное бревно в жуткую тварь. Альф знал, прочитав «Brehms Tierleben», написанную немецким зоологом Альфредом Бремом со знанием дела и живописными подробностями, что крокодилы не разжевывают свою добычу, а расчленяют ее на берегу при помощи мощных челюстей и глотают по частям. И они не брезгуют даже себе подобными. Это последнее обстоятельство, каннибализм крокодилов, вызывало у мальчика особенное отвращение и ужас. Река Гамбия мгновенно потеряла для него всю свою первоначальную прелесть. И даже Африка уже не казалась такой привлекательной.

Однако вскоре Альф уже улыбался. Он вспомнил детский стишок, который дед однажды прочитал ему перед сном. И, посмеиваясь над своим недавним страхом, мальчик произнес:

– Маленькие дети!

Ни за что на свете

Не ходите в Африку,

В Африку гулять!

В Африке акулы,

В Африке гориллы,

В Африке большие

Злые крокодилы

Будут вас кусать,

Бить и обижать…

Солнце ярко светило, Абрафо хмурился, Фергюс улыбался, слушая внука, а красавица Абангу, похожая на таинственную африканскую женщину, правила лодкой, направляя ее в сторону Басе-Санта-Су, где их ждал всемогущий дух лесов Джелани. Жизнь текла, как река Гамбия, и все плохое быстро забывалось, особенно если тебе от роду нет еще и девяти лет.

Фергюс воспринимал действительность по-другому. Путешествие в Африку было вызвано не жаждой новых впечатлений или скукой, а жестокой необходимостью. От его успеха зависело их с Альфом будущее. Эльф рассеянно улыбался, но мысли его были тревожными, а глаза беспокойно озирали окрестности. Он видел покрытое облаками небо, узкую и извилистую, словно гигантская змея, реку, берега которой были окаймлены непроходимыми мангровыми лесами, притаившихся в воде и зарослях кровожадных и беспощадных хищников, ждущих только удобного момента, чтобы наброситься на них. И за каждым новым изгибом реки эльф ждал опасности.

У города Банжула ширина Гамбии достигла пяти километров, а затем она начала сужаться, и уже не превышала несколько сотен метров. Низкорослые мангровые заросли сменились крутыми утесами, покрытыми буйной растительностью. И мысли Фергюса приняли иное направление. Он вспомнил, как познакомился с Джелани. Тогда он еще только вошел в состав Совета ХIII, и эльбст Роналд послал его на африканский конитенент налаживать связи с местными духами, которые всегда держались обособленно. Это было неспокойное время и для самой Гамбии, боровшейся за свою независимость, и для населяющих ее духов природы. Они враждовали между собой.