Химера

– Я передумала, – ответила она. – Мы будем с тобой танцевать всю ночь. Но для этого мне надо набраться сил. Я не такая неутомимая, как ты, мой герой.

– Это да, – самодовольно улыбнулся рарог. – Ладно, идем!

Алва умела обращаться с мужчинами.

Но когда они вошли в гостиничный номер, эльфийка и не подумала тратить время на сон. Она начала обнажаться уже на пороге. Когда они добрались до кровати, на ней не осталось ничего. Помогая ему раздеться, Алва постанывала от предвкушаемого наслаждения. Она толкнула Филиппа на кровать и оседлала его. Они занимались любовью несколько часов. Сначала так, как нравилось Алве. Потом она исполнила все желания рарога. Филипп изнемог первым.

Алва не стала напоминать рарогу о том, как он хвастался своей неутомимостью. Она удовлетворила свою похоть. И поэтому позволила ему заснуть. Но разбудила уже через полчаса.

– Что тебе? – недовольно буркнул Филипп, открыв глаза, которые заволокла мутная пелена сна.

– Мы собирались пойти на местные танцульки, – напомнила ему Алва. Она уже была одета. – Вставай! Yucatecan ждет нас.

– Иди одна, – сказал он, зевая. – Я подойду позже. Мне надо еще принять душ.

– Смотри, чтобы меня не увел какой-нибудь местный жигало, – поддразнила его Алва. Она чувствовала себя молодой и полной сил. Воздух Мериды явно пошел ей на пользу. Подобные ощущения она испытывала только в юности, на празднованиях дня равноденствия на острове Эйлин Мор. – Тогда тебе придется возвращаться в Берлин одному.

Филипп что-то недовольно буркнул и перевернулся на другой бок, спиной к ней. Алва послала ему воздушный поцелуй и вышла из номера, напевая свою любимую французскую песенку.

Несмотря на близость сумерек, было душно. Пройдя немного, Алва остановила такси. Водитель, приземистый, заросший густыми волосами мексиканец с быстрыми черными глазками, что-то быстро залопотал на испанском языке. Эльфийка показала жестом, что пьет из невидимого стакана и произнесла единственное слово, которое ей было знакомо:

– Chocolate!

– О! – восторженно закатил глаза водитель. И, ткнув себя в грудь пальцем, сказал: – Себастьян!

Алва зашлась в приступе смеха.

– Болван ты, а не Себастьян, – сказала она добродушно. – Вези меня туда, где я могу выпить горячего сhocolate. И побыстрее!

Она достала купюру и помахала ею перед носом водителя. На этот раз тот все понял. Автомобиль рванулся с места и вскоре замер, взвизгнув тормозами, перед небольшой кофейней.

– El Paseo Montejo, – сказал водитель, разведя руки наподобие статуи Христа-искупителя на вершине горы Корковаду в Рио-де-Жанейро.

Алва отдала ему деньги и выбралась из такси, чувствуя, что Себастьян не сводит восхищенных глаз с ее бедер, которые не скрывала коротенькая юбочка. Но это не смутило ее.

Широкая, усаженная деревьями Paseo Montejo сейчас показалась ей намного живописнее, чем днем. Она ничем не походила на обычные узкие улочки Мериды, и напомнила эльфийке Елисейские поля в Париже. Вдоль авеню выстроились фешенебельные особняки, дорогие отели, офисы крупных компаний. Сумерки были к ним не так беспощадны, как солнечный свет.

В кофейне Алве подали настоящий горячий шоколад, сваренный по рецептам древних майя. Об этом ей сказал мужчина за стойкой, уже пожилой, но все еще не утративший интереса к жизни и женщинам. Звали его Мануэль.

– Почему я такой молодой? – спрашивал он Алву, расправляя плечи и втягивая объемный живот. – Потому что пью этот шоколад. Хотите быть такой же, как я? Заходите чаще.

Он так произносил согласные, что они придавали его речи отрывистое, скрипучее звучание. Это делало его плохой английский похожим на немецкий язык. Так говорило большинство местных жителей. Но даже это сейчас раздражало Алву не так сильно, как еще в полдень.

Алва расплатилась со стариком и вышла из кофейни. Напротив стояло такси. Себастьян не уехал и поджидал ее. Алва обрадовалась. Перспектива идти пешком ее не прельщала. Она села в автомобиль и произнесла слово, которое услышала от Консуэллы:

– Yucatecan.

На этот раз водитель сразу понял ее. И уже через несколько минут доставил Алву на площадь Plaza Grande. Эльфийка щедро расплатилась с ним. Себастьян что-то радостно и быстро залопотал, перекрестился, поцеловал свои пальцы с грязными обломанными ногтями и уехал, продолжая восторженно ахать и качать головой.

Большинство окружающих Plaza Grande зданий украшали кованые орнаменты в мавританском стиле. В центре города было много торговых центров и парков, а неподалеку располагались учебные корпуса Universidad de Yucatаn. Площадь кишела людьми. Часто звучал английский язык с характерным американским выговором. Это был не Париж, разумеется. Но неожиданно Алве здесь понравилось. Многие из проходивших мимо мужчин бросали на нее откровенно похотливые взгляды. Это приятно ее волновало. Она не испытывала сексуального возбуждения, удовлетворенная недавней близостью с Филиппом. Но, как истинная эльфийка, радовалась тому, что не безразлична мужчинам.