Химера

Тирлаэль вошла в корзину перевозчика и дотронулась до прикреплённой внутри карты города. Чуть покачиваясь, корзина поплыла к точке назначения. За краями корзины развернулись прозрачные пластины, закрывая двери и окна — чтобы защитить путешественника от порывов ветра. На потолке ветви сплетались в эльфийские цифры. До прибытия оставалось две минуты.

Тирлаэль откинулась назад и задумчиво смотрела в окно. Когда пять тысяч лет назад великий Рувин Даелен вырастил из магического семени первый эльфийский дом, многие взбунтовались, возмутились, сказали что они превратятся в дворфов, если будут жить в древесных тоннелях. Время показало, что они были неправы. Огромный лес из гигантских деревьев раскидывался очень далеко. На земле бежали медленно пульсирующие растительные трубы, передвигались эльфы. Иногда между огромными стволами мелькали гигантские шары высотой в сотни метров — резервуары для воды, для сиропа, для растительных веществ, магической энергии. На вершинах деревьев иногда сверкали кристаллы магической защиты.

Никто, кроме эльфов, не мог войти в Эрве Анор. Никто не мог пролететь над Эрве Анор. На покидающих эльфийские земли путешественников накладывали мощнейшее магическое проклятье, которое не позволяло ничего говорить о городе. Его снимали при возвращении. Всё, что пыталось пролететь над эльфийскими землями, эльфы сбивали магией, перерабатывали и превращали в удобрение. Говорят, что так погиб один из амбициозных драконьих королей. Он пытался покуситься на эльфийскую территорию и заглянуть одним глазом за иллюзорный барьер. Тело молодого и многообещающего дракона пустили на компост, из костей сделали луки и столовые приборы для знати, а чешуйками выложили спальню и уборную в покоях эльфийских правителей. Символ власти короля они отправили драконам с человеческой делегацией, которую взбесившиеся драконы, конечно же, сожрали.

"1:00", "0:59".

Вот кто-то нетерпеливый надел летуна, развернул крылья, разбежался и прыгнул, планируя с одного дерева на другое, рискованно поворачивая в полёте. Не справился с управлением, перегрузил травянистые крылья и полетел вниз, с неслышимым воплем. На высоте около сотни метров его подхватили магия и защитные лианы. Теперь его отправят на отработку, обслуживать резервуары. Быть может ненадолго — на несколько лет. Тирлаэль улыбнулась.

"0:19", "0:18".

В последние мгновения путешествия корзину начало покачивать. Ветви перехватывали корзину, передавали её друг другу, поднимали всё выше, на самое высокое дерево, в километр высотой. Здесь, на вершине, в специально выращенной полусфере, жили правители эльфов, совет из сотни старейшин — патриархов и матриархов. В числе них была и её наставница — Шаенара Ильвалур, возрастом три с половиной тысячи лет. Обычные эльфы почти никогда не жили дольше семисот пятидесяти. Тирлаэль было всего сто шестьдесят.

Корзина транспортника качнулась у причала, и прозрачные пластины двери свернулись. Тирлаэль вышла из корзины, и пошла по причалу — деформированному отростку гигантского дерева, что вырос как мостик с бортиками. Она оглянулась, когда корзина транспортника отчалила, затем подошла к краю и глянула вниз. Внизу расстилался лес из домов-дверевьев. Он не доходил до горизонта, но она смогла увидеть город целиком, во всём его могуществе — от центра до краёв, где синеватым светом мерцал защитный барьер. Волшебница мотнула головой и пошла к покоям наставницы. Сплетённая из листьев дверь раскрывались перед ней.

— Входи. — раздался голос из глубины комнаты.

Шаенара полулежала на выращенном из ветки дерева ложе, и смотрела в гигантское окно из прозрачных пластин. В руке она держала полупрозрачный, оплетённый листьями бокал в котором плескалась зеленоватая жидкость. На вид ей можно было дать не более сорока человеческих лет.

Эльфы не старели как люди. Не сморщивались, не горбились. Лишь самые долгоживущие из них, вроде Шаенары, доживали до момента, когда они начинали слабеть. Уже сотню лет Шаенара не могла самостоятельно ходить и даже встать, а передвигалась при помощи вездесущих лиан магических растений.

— Наставница. — склонилась в поклоне Тирлаэль, но древняя эльфийка даже не оглянулась на неё. Она просто заговорила.

— Существует договор, старше чем я. Пришла твоя очередь выполнять его, Тирлаэль. — Шаенара усмехнулась.

Тирлаэль слушала.

— "Придёт день, Придёт час и вернётся в мир тьма" — напевно сказала Шаенара и отхлебнула свой напиток.

— "Но придёт герой. Он отправится в сердце тьмы и сразит его. И тогда мир станет таким, каким был всегда".

Внезапно в комнате стало холодно. Ветка дерева, что служила ложем древней эльфийки, дёрнулась и развернула ложе Шаэнары к волшебнице.

— "Потому что так было всегда, потому что так будет всегда, потому что так должно быть всегда". — с улыбкой сказала она.

Холод нарастал, послышался шёпот, но вдруг… всё исчезло. Шаенара расхохоталась. Заливистым, молодым, искренним смехом. Она очень быстро устала смеяться, и тяжело откинулась на своё ложе.