За день до атомного взрыва власти Хиросимы, опасаясь бомбардировок зажигательными боеприпасами, отправили сотни школьниц помогать сносить дома и расчищать пожарные полосы. Они были на улице, когда взорвалась бомба. Выжили немногие. Из тех, кому это удалось, многие получили сильные ожоги, из которых позже развились уродливые келоидные рубцы на лице, руках и кистях. Танимото вернулся из второй поездки в Штаты и через месяц основал в Центре мира новую программу — курсы изучения Библии для примерно десяти жертв бомбардировки. Он называл их «Обществом келоидных девиц». Он купил три швейные машинки и дал девушкам возможность работать в мастерской на втором этаже еще одного своего детища — пансионата для военных вдов. Он попросил у городского правительства денег на пластические операции для «келоидных девиц». Ему отказали. Затем он обратился в Комиссию по изучению последствий атомных взрывов — её открыли для изучения того, что люди, принявшие решение о бомбардировке, оказались совершенно не в состоянии предвидеть. Комиссия напомнила ему, что занимается исследованиями, а не лечением. (По этой причине хибакуся были очень недовольны комиссией; они говорили, что американцы держат их за подопытных морских свинок или крыс.)
Женщина по имени Сидзуэ Масуги приехала в Хиросиму из Токио. Ее образ жизни был совершенно нетипичным для японки того времени. Журналистка, в молодости она вышла замуж и развелась, затем поочередно была любовницей двух знаменитых писателей, а еще позже снова вышла замуж. Прежде она писала рассказы о горькой любви и женском одиночестве, а теперь вела колонку для женщин с разбитым сердцем в большой токийской газете
В октябре 1952 года Великобритания провела первое испытание атомной бомбы, а Соединенные Штаты — водородной бомбы. В августе 1953 года за США последовал Советский Союз.
Операции девушек в Токио и Осаке не были полностью успешными, и во время визита в Хиросиму друг Киёси Танимото Марвин Грин поинтересовался, нельзя ли отправить некоторых из них в Америку, где пластическая хирургия была более развита. В сентябре 1953 года Норман Казинс приехал в Хиросиму вместе со своей женой, чтобы передать средства на «моральное усыновление». Танимото познакомил их с несколькими девушками и рассказал об идее Марвина Грина. Им она понравилась.
После их отъезда в мэрии прошло неловкое совещание, на котором обсуждалось, как распределить средства между сиротами. Казинс принес полторы тысячи долларов, но оказалось, что 200 долларов из этой суммы были отложены на шестерых выбранных им детей, 65 долларов — выделены «хиросимским девам», а 119 долларов — потрачены Танимото в универмаге «Фукуя» на портфели, которые Казинс отправил в подарок директорам шести детских домов. Таким образом оставалось 1116 долларов, или всего около 2,7 долларов на каждого из 410 сирот. Городские чиновники, которые были убеждены, что именно они стоят у руля всего предприятия, пришли в ярость от расчетов Танимото. В отчете об этой встрече Хиросимская газета Hiroshima Chugoku сообщала: «Преподобный Танимото ответил: „Я следовал указаниям мистера Казинса, а не собственным желаниям“».
Понемногу Танимото стал привыкать к критике. Его долгие отлучки из церкви во время поездок в Америку принесли ему прозвище «Служитель атомной бомбы». Хиросимские врачи хотели знать, почему «дев» не оперировали в Хиросиме. И почему только девушки? Почему не юноши? Некоторым казалось, что имя Киёси Танимото слишком часто появляется в прессе. Да и громадный «кадиллак» ему тоже припоминали, хотя вскоре стало очевидно, что это просто груда металла, которую Танимото пришлось отправить на свалку.