Хирургическая месть

Франко бросил на друга испытующий взгляд. Что-то в нем изменилось с их последней встречи. Глаза просто кричали о том, что он переживает очень мучительный период. Франко, конечно, помнил, что Марцио пришлось оперировать своего злейшего врага, что он наступил себе на горло и спас его, но разве мог этот эпизод породить такую тоску в глазах? Марцио больше напоминал человека, которого загнали в угол и пытают, а он стойко держится, но в глубине души понимает, что не выстоит.

«Уж не влюбился ли он? – размышлял Франко. – Но почему тогда эта обреченность во взоре?»

– Кстати, Марцио, как наша преподавательница поживает? – решил Франко перейти к суровым мерам.

Марцио вздрогнул, взгляд его сразу потемнел, а выражение затравленности стало еще отчетливей.

– Понятия не имею, – буркнул он. – Честно говоря, меня не сильно занимает ее дальнейшая судьба.

– Она тебя узнала? – продолжал Франко теребить раны.

– Да. И повторила все те слова, что всегда мне внушала.

– То есть как?! – округлил Франко глаза. Говорить те отвратительные слова хирургу, спасшему жизнь, было уже чересчур!

– Перед тем как узнала меня, – пояснил Марцио.

– Ааааа, – протянул Франко. – Не совсем еще из ума выжила… Что это за стена? – решил он дать пациенту немного пережить болевые ощущения, прежде чем продолжить операцию.

Справа от них стояла, видимо, очень древняя красная стена непонятного назначения. В ней были проделаны два ряда окон, прямоугольных и арочных, а внизу имелись три проходных арки. Сама стена стояла между двух круглых башен. Красотой постройка не отличалась, но, очевидно, являлась ценным памятником культуры.

– Это Порта Палатина – одни из четырех ворот крепости романского стиля, оставшиеся от древнего города, из которого потом возник Турин. Если не ошибаюсь, то относятся они к I веку нашей эры.

– Вот это древность! – восхитился Франко. – Откуда ты столько всего знаешь о Турине, а, Марцио? – с нескрываемым любопытством посмотрел он на друга.

– Когда только приехал сюда, ходил на экскурсию по эзотерическому Турину.

– Ты эзотерикой увлекаешься? – удивился Франко.

– О да, с моей профессией только эзотерикой увлекаться… – пробормотал Марцио. – Калиостро и Нострадамус отдыхают. Турин, кстати, был их излюбленным местом жительством.

– Занимательно… – хмыкнул Франко.

Меж тем они вышли на пешеходную улицу: Виа Джузеппе Гарибальди. Она прямой линией протянулась от самого сердца Турина – Пьяццы Кастелло с ее Палаццо Реале, двуликим Палаццо Мадама, замаскированной церквью Сан Лоренцо и весело бьющими из-под плит площади фонтанами, – до самой Пьяццы Статуто, где и находятся упомянутые врата ада.

– Но что это за врата ада? Мы туда что ли идем? – спросил Франко.

– Нет, – отрицательно мотнул головой Марцио. – На той площади стоит статуя, посвященная сооружению туннеля Фрежюс, соединяющего Италию с Францией. Пирамида сделана из камня, взятого из этого туннеля, – рассказывал Марцио

Франко устремил восторженный взгляд на горы, величественно возвышающиеся в конце улицы. Казалось, Виа Джузеппе Гарибальди упирается именно в Альпы, которые так близко подступают к городу, что он кажется на их фоне игрушечным. Но этот сюрреалистичный эффект не каждый день можно наблюдать, а только когда воздух прозрачен, и никакая дымка не скрывает прекрасных Альп.

– Так вот, на вершине пирамиды стоит ангел с крылышками, – продолжил Марцио. – Кто-то полагает, что это ангел науки. Но на самом деле это строптивый ангел, Люцифер то есть. Взгляд его обращен вниз, а руки указывают в землю, куда изгнал его Бог. Поэтому считается, что именно где-то там, под одним из канализационных люков, находится вход в ад. Кроме того, до определенного времени на голове ангела красовался некий талисман, дьявольский символ. Но потом он исчез мистическим образом. Разумеется, что, скорее всего, кто-то просто украл его, либо во время сильной непогоды, которая в Турине случается часто, деталь могло унести ураганом или дождем. Но люди, естественно, выдвигают свои теории, одну интереснее другой.

– Представляю… Такой символ – и загадочно исчез, – улыбнулся Франко.

– Но самая важная загадка, которая до сих пор будоражит умы человеческие, заключается вовсе не в том, куда исчез дьявольский символ, а в том, под каким люком находятся врата ада. Людям даже в голову не приходит, что ворота в ад на самом деле всегда распахнуты в операционном зале любого кардиохирургического отделения.

Франко рассмеялся, заразительно и весело. Но звучали в его смехе и меланхоличные нотки. Ему ли не знать…