Хирургический роман

– Аделе, приляг на кровать… – прошептал Джанкарло, касаясь губами ее головы. – Тебе необходимо исключить любую физическую активность и уснуть…

– Нет… Не отпускай меня… Не уходи… – проговорила Аделе ему в грудь, сильнее вжимаясь в Джанкарло. В его объятиях ей было безопасно. Мир вокруг рушился, раскалывался на кусочки, трясся и дрожал, а в его руках она чувствовала себя надежно защищенной от всех угроз, с упоением слушая, как ритмично бьется его сердце.

– Я и не собираюсь уходить… – заверил Джанкарло. – Я же рассказывал тебе, что со мной ты уснешь и со мной проснешься, – попытался он пошутить, чтобы немного снять напряжение. – Приляг, а я тебя угощу одной вкуснятиной.

Аделе подняла голову и вопросительно посмотрела на анестезиолога заплаканными глазами. Джанкарло пальцами стер с ее щек слезы и, продолжая обнимать девушку за плечи, взял с тумбочки стаканчик, наполненный бесцветной жидкостью, и поднес к ее губам.

– Что это? – спросила Аделе и, не дожидаясь ответа, сделала несколько глотков.

– Это волшебная вода, успокаивающая нервы. Не могу раскрыть тебе секрет ее приготовления, это моя тайна, – улыбнулся он.

Когда Аделе выпила все успокоительное, Джанкарло с мягкой настойчивостью подвел ее к кровати, побуждая лечь. Она, не сводя с него глаз, подчинилась. Джанкарло тем временем сел на стул, придвинулся к Аделе и принялся измерять ее давление и пульс.

– 180 ударов… Пожалуй, это немного повышенный пульс… – постарался он сказать беззаботно, хотя внутри напрягся. – Придется добавить еще волшебного снадобья, – взял Джанкарло с тумбочки шприц.

Аделе смотрела на него, как на божество, и молчала. Безропотно подставив ему руку, она даже не дернулась, когда он сделал в вену укол, вводя снотворное.

– Спасибо, Джанкарло… – слабо прошептала она.

Он ласково улыбнулся ей. Потом перевел взгляд на слегка выделяющийся под длинной рубашкой живот. Ему так хотелось убедиться, что с ребенком внутри все в порядке, но он несколько мгновений не решался пошевелиться.

– Как малыш? Успокоился? – с напускной беспечностью спросил он.

– А что с ним было? – встревожилась Аделе.

– Кажется, он тоже немного перепугался, – натянуто улыбнулся Джанкарло и, не в силах побороть свое желание, протянул руку и положил на ее живот.

Внутри чувствовалось слабое движение, и Джанкарло замер, ощущая пульс жизни под своей ладонью. И вдруг – о чудо! – что-то маленькое и круглое с силой пихнуло его изнутри. Он вздрогнул от неожиданности, но в следующий миг сердце в восторге задрожало, а все его существо переполнила безграничная нежность. На губах заиграла неуловимая улыбка, а глаза заблестели от умиления.

Он перевел взгляд на Аделе. Она улыбалась, а по щекам вновь текли слезы, только она их, похоже, не замечала. Не отрывая ладони от живота, Джанкарло другой рукой снова стер ей слезы. Аделе шмыгнула носом, а губы растянулись в улыбке еще шире. Она поймала его руку и сжала в своих ладонях. Потом пальцы их переплелись, и они так и продолжали неотрывно смотреть друг на друга.

Прошло немного времени, когда веки Аделе потяжелели и сами собой закрылись. Джанкарло медленно и глубоко вздохнул, почувствовав, как расслабились ее пальцы. Он осторожно высвободил свою руку. Потом прислушался к жизни в животе. Малыш, казалось, тоже заснул, и Джанкарло с сожалением убрал вторую руку. Бросив еще один долгий и пронзительный взгляд на Аделе, он поднялся. Колени отчего-то сделались непослушными. Пытаясь взять себя в руки и вернуть свое душевное равновесие, он достал телефон и набрал номер медсестры.

****

Когда Джанкарло с ассистенткой прикатили спящую Аделе в операционную, там царило возбуждение: медсестра раскладывала блестящие инструменты, перфузиолог³⁵ готовил аппарат искусственного кровообращения, Роберто отдавал указания Антонио, которому в этот раз предстояло быть самым настоящим ассистентом, Франко тихо переговаривался с Нунцией.

– Как дела? – тут же подошел он к Джанкарло.

– Спит, – констатировал Джанкарло, тревожно глядя на друга. – Давление было слишком высоким, сейчас почти в норме.

– Отлично, – кивнул Франко. Потом глазами показал куда-то вбок.

Только тут Джанкарло заметил Бранцоли, сидящего в уголке на стуле. Судя по бледности, он готов был потерять сознание при любом удобном случае. Но не потому, что не мог переносить вид крови или внутренних органов, а потому что в тот момент он испытывал на себе очень тяжелый груз вины и ответственности за сложившуюся ситуацию, в которую он к тому же еще не вник до конца. Бранцоли понял, что рука у Франко действительно повреждена, но также он понял, что раз Франко так рьяно противился присутствию в операционном зале Сантини, значит, на то были веские причины, не имеющие ничего общего со сведением личных счетов.

Впрочем, вскоре медики перестали обращать внимание на начальника и принялись за дело. Под местной анестезией Аделе установили два датчика, чтобы следить за сердцебиением плода.