Хищева невеста (СИ)

Самка исчезла в лесу. Шуш несколько секунд тупо посидев над тушей трофея, неожиданно вскочил и заревел во всю глотку, пытаясь хотя бы этим сдавленным криком выплеснуть всю боль, сдавившую все органы изнутри. Почему так больно?!

====== XIII. Долг супружеский ======

Пришла Пёся к пещере — Даждьбог уж в Подземное Царство спускаться начинает. К закату — как и обещала, вернулась. Сидит муж любимый, к туше медвежьей прислонившись. Под лапой череп звериный выделанный. Сердечко Пёсино сжалось от ужаса — уж не случилось ли беды с нареченным?! Бросилась она к Зверю своему желанному. Взвился он, зарычав, на жену свою налетел, за шею схватил. Но через секунду лапу тут же разжал — даже больно стать не успело! — на руки подхватил, к себе прижимает так, словно сто лет не видел. Урчит так ласково, что душа Пёськина тает, как снега комок на ладошке. Волосы девкины наглаживает, мордой об лоб да плечи трется. Аж в воздух подкинул и поймал на руки, как ребенка малого. Радуется… Словно думал, что не вернется Пёся. Почувствовала девка, как любви дикой, безумной, костер в душе ярче вспыхнул — догадалась, что думало Чудище, будто не вернется она — а отпустило! Вот как любит Зверь ее ласковый, любое ее решение готов принять, смириться!

В ответ к мужу Пёся жмется, смеется, ласково ладонями морду страшную гладит, складочки кожи между жвалами чудовищными почесывает. Глаза Чудище прикрыло, видно, что наслаждается касаниями пальцев нежных. Вдруг открыл глаза, снял с пояса маску свою дивную, надел одной лапой на морду и прострекотал негромко звук какой-то чуждый ушам девкиным. Потом — повторяет. И снова. И опять — раз за разом, словно важно это. Покачала грустно головой Пёся — мол, не пойму тебя я, по-другому скажи! Вздохнул Зверь, девку на ноги ставит, к груди лапу приложил, кланяется и звук свой странный повторяет: «Ш-ш-ш!». «Ш-ш-ш!».

— Это имя твое? — Догадалась Пёся. Наклоняет голову Зверь страшный, мол, верно, имя.

В глазах Пёсиных слезы счастья защипали — доверился ей муж ее, имя назвал, своей женой признал. Повторила жест мужнин девка, ладонь к груди приложив, тоже кланяется, говорит:

— Пёся. Пёся.

— О-о-ос-с-ся-а-а? — Неуверенно голову набок склоняет муж Пёськин. Засмеялась Пёся, головой покачала, отвечает:

— Зови, как удобно будет. А мне дозволь тебя, как прежде, Чудом, Чудушком кликать! Имя твое язык мой не повторит.

— У-у-удо-о-о, Уд-душ-ш-шко-о-о, — голову наклоняет Зверь страшный, мол, зови, как хочешь.

Засмеялась Пёся, из сумки горшочек с мазью целебной достает. Послушно сел муж диковинный, лапу верхнюю поднял, рану свою осмотреть позволяет. Втерла мазь против горячки в плоть теплую лекарка молодая, снова повязку делает — скорее уж для спокойствия, зажила царапина глубокая почти — и мужа к пещере подгоняет.

— Спать идем, Чудо мое любимое.

Легли рядом. Пёську в сон клонит, а Чудище ее недовольно шевелится, уснуть не дает. Тронул супружницу любимую лапой, урчит вопросительно, выдыхает тихонько:

— О-о-ос-с-ся-а-а…

— М? — Сонно в ответ муркает девка. Лапой вместо ответа провел под боку девичьему, осторожно под рубашку когтями забирается, игриво царапая слегка кожу нежную, шелковистую. Смутилась жена молодая, но сама в ответ ласково по груди мужниной проводит, спрашивает осторожненько:

— Рана не болит?

Не ответил Чудище, только проурчал что-то ласково, жвалами пощелкивая — без маски он. Медленно рубаху девкину в сторону тянет, сердито пофыркивая — мешает ткань ему. Усмехнулась Пёся, из рук мужниных ловко вырвалась, жилетку да ботиночки сняла, рубаху скидывает, чтоб в запале зверь страшный не порвал. Сама собой довольная перед мужем слегка покрутилась. Пока в деревне жила — печалилась за плечи широкие, да рост богатырский. Но с мужем своим диковинным былинкой полевой кажется. К себе торопливо зверь женку прижимает, чтоб не мерзла, глаза прикрыл, язык длинный из пасти приоткрытой выскользнул…

Страшно, конечно, Пёське — ревет всегда корова, когда бык ее покрывает. Да и прочие бабы, когда сплетничали девки молодой рядом не замечая, всегда жаловались, что боль страшная жену молодую в ночь брачную ждет. Однако чтоб мужу хорошо сделать, на все Пёська готовая. Да и ребенок без боли рождаться не будет.

Под себя, словно мурку весеннюю, муж жену подминает, на локтях навис, ласково языком по шее скользнул. Дрожь по телу девичьему пробежала — надо же! Приятно-то как! В ответ мужа за шею руками обвила Пёся, осторожно пальцы в волосы диковинные, мужнины, запускает. Застонал аж — видать, нравится. Значит, правильно Пёся все делает!

Осторожно проводит языком по шее тонкой муж ласковый, потом ниже спускается. Словно дитя малое, нежно языком по груди напрягшейся прошелся, слюной густой капая. Куснул бережно — и опять игриво языком нежит. Жарко Пёсе, словно в печи она, сладко тело все трепещет. Никогда подобного не чувствовала. Вздоха томного сдержать не может — мужа видом всем своим подбадривает. Фыркает довольно муж, аккуратно броню свою диковинную впервые на поясе расстегивает, снимает… Забоялась немного Пёся, но коленочки послушно в стороны разводит.