Хищная птица-любовь

А что дальше? Озадаченный Федор не знал. Впервые в жизни он не знал, что будет завтра. Чувство было необычным… Он покосился на смятые простыни, увидел на полу крошечную заколку с зелеными камешками; поднял и, улыбаясь, подумал, что камешки под цвет ее глаз. Открыл балконную дверь – штору вздуло пузырем; на перилах намело сугробы, которые неизвестно каким чудом держались; он вдохнул резкий ледяной воздух, поежился и только сейчас понял, что стоит бос и наг, а снег жжется как огонь. Это привело его к мысли, что лед и пламя суть начала, стремящиеся к погибели и боли, отношения мужчины и женщины всегда лед и пламя… Еще он подумал, что Мария лед, а он, Федор… пламя? Он снова рассмеялся. Пламя? Наверное…

Ох, Мария! Ну, Мария! Что же ты такое, Мария?

Глава 17. Законная жена

Я правду собираю по частицам,

Как каменщик, что строит этажи.
Ищу ее, крупицу за крупицей,
В густых завалах хитрости и лжи.

Э. Асадов. Я правду собираю…

Им открыли сразу. Дверь распахнулась, женщина, появившаяся на пороге, криво ухмыльнулась и сделала приглашающий жест рукой, повернулась и пошла в дом. Капитан Астахов и Федор Алексеев последовали за ней.

– Раздевайтесь! – приказала она. – Обувь не снимать. Терпеть не могу, когда снимают обувь. Снег чистый.

Она не спросила, кто они и что им нужно. Видимо, ожидала. Опираясь спиной о косяк двери, она рассматривала их. Она была пьяна. Некрасивая, немолодая, с небрежно заколотыми на затылке черными с обильной сединой волосами, в растянутых спортивных брюках и старой футболке.

– Прошу! Садитесь, где нравится. – Она махнула рукой на диван и кресла.

Они сели в кресла по сторонам от журнального столика. Женщина упала на диван, подпихнула под спину пару подушек. Кошка, спавшая на диване, открыла ярко-желтый глаз и внимательно на них посмотрела. На журнальном столике стояла наполовину пустая бутылка красного вина, бокал и вазочка с изюмом.

– Вина?

– Спасибо, нет, – сказал капитан. – Раиса Витальевна, вам известно, почему мы здесь?

– Известно. Вы из полиции, хотите допросить меня насчет убийства любовницы Макса. Макс – мой муж, – объяснила она, и им почудилась издевка в ее тоне. – Ну, да вы, наверное, знаете.

Она держалась вызывающе, то ли от вина, то ли от отчаяния. Ей было плохо, ее мир рушился на глазах.

– Спрашивайте! Про алиби, про наши отношения с… жертвой и с Максом.

– Откуда вам известно об убийстве? – спросил капитан.

– Не от Макса, разумеется. Шура позвонила. Это моя подруга, работает у нас. Позвонила и рассказала. Позавчера? Или раньше? В каком-то кинотеатре, кажется. У меня алиби, я все время была дома. Послушайте, может, кофе? Или перекусить… есть мясо и сыр. Я еще не завтракала.

– Спасибо, Раиса Витальевна, не стоит. Вы были знакомы с Еленой Антошко?

– Была. Неофициально, так сказать. Макс забыл представить нас, кроме того, она была в маске. Так что я вряд ли бы ее узнала в виде кошки. Все были в масках и черных шляпах… Хеллоуин! Не понимаю я этого… не наш праздник.

– Вы часто бываете на корпоративах?

– Я? Нет! Никогда. Раньше бывала, а сейчас… Сижу в деревне, привыкла, никуда не хочется. С Миркой на пару. – Она шлепнула кошку, и та проворно цапнула ее зубами. – Ах ты дрянь! – воскликнула Раиса Витальевна, отдергивая руку, и лизнула ранку. – Совсем как человек… ты ее кормишь, а она тебя кусает. Так о чем мы? Я попала на корпоратив случайно. Мне позвонили и сказали, что надо быть, так как у Макса любовница.

– Кто позвонил?

– Она же и позвонила. Эта… как вы сказали? Елена? Вот она.

– Она назвалась? – спросил Федор.

– Нет! Она просто сказала, что если я хочу убедиться в наличии любовницы, то милости просим, а то коллектив уже в курсе, а вы, Раиса Витальевна, дура старая, ни сном ни духом. Я и пошла, о чем теперь сожалею. – Она помолчала. – С другой стороны, встретила старую подругу Шуру… Как-то так получилось, что я всех растеряла. Когда был жив Гриша… это мой первый муж, мы много ездили, ходили в театр… Мы тогда жили в городе. Наша квартира до сих пор стоит пустая. – Она вдруг хмыкнула. – Макс и… эта там встречались. В нашей с Гришей квартире.

– Откуда вам это известно?

– Я их видела. Они выходили из дома…

– Что вы там делали?

– Сидела в засаде… что еще! – Она хмыкнула. – В тот вечер мы с Шурой поужинали в кафе, хорошо посидели, и она вдруг говорит: а что ваша старая квартира, сдаете или как? Или как, говорю, а что? А она так посмотрела, что меня осенило – а ведь они там… кувыркаются! И пошла туда. Смотрю, а в окнах свет. Ну я и дождалась… Хотела подойти, но… не знаю, не смогла. Наверное, не была готова. Они уехали, а я пошла смотреть на елку. Снег как раз перестал… В тот день был снег с дождем, а под вечер как-то сразу утихло, и я побродила по площади. Я не была в городе несколько лет, отвыкла от людей… Не хотела идти домой. Там было хорошо, люди, лошадки, много света…