Голицын был из пластунов-лазутчиков, людей отчаянной храбрости и невероятных умений. Он учил Дарью убивать и не быть убитой, в общем, выживать. Он занимался с ней два — три раза в неделю в течение нескольких лет, и чем дальше, тем больше ей нравился. Любовником, впрочем, так и не стал. Оказался активным педерастом, но из песни слов не выкинешь. Нравилось это его пристрастие Дарье, или нет, она признавала его силу, мастерство и ум. И научил Голицын ее многому, но, положа руку на сердце, Дарья ни на мгновение не поверила, что выпади ей жребий «выживать» по-настоящему, выживет на самом деле. Однако, слава Богу, до вчерашнего дня и проверять сию гипотезу ни разу не пришлось. А когда случилось все-таки, то, по всему выходило, не справилась инженер-капитан 1-го ранга Телегина с поставленной задачей. Не выжила.
Но это вчера. Не то — сегодня. В «Соснах» она действовала на «Ять» — в лучших традициях тартарских пластунов. Трех бандитов за две минуты сделала вчистую, так что не зря, выходит, старался поручик Голицын! Совсем не зря!
— Я…
— Лишнего только не говорите, — по-алемански сказал Карл. Предостерег, типа. Но когда и как он успел узнать, что Дарья говорит по-алемански? Вопрос, стоящий ответа.
— Чего они от нас хотели? — так же по-алемански спросила она.
— Не знаю.
— Что будем делать? — крайне удивившись такому ответу, поинтересовалась Дарья.
— Что и планировали, только с поправкой на изменившуюся ситуацию, — ответил Карл. — Я предполагал за виверну заплатить. Теперь без денег возьму! Слетаем в Юрьев?
«Юрьев? Логично», — она, впрочем, ожидала другого, но про Авалон теперь никто не говорил.
— Отчего бы и не слетать! — пожала плечами Дарья. Простота, с которой она принимала нынче повороты судьбы, удивляла безмерно. Но и то сказать — удивление это носило скорее декларативный характер, чем эмоциональный. Знать что-то, и прочувствовать свое знание — суть разные вещи. И Дарья это хорошо понимала, но чувства, словно бы, притупились, ослабли, выцвели, зато невероятно ясной стала голова. Думалось легко и быстро, как когда-то давно, в юности, еще до того, как в ее жизнь вошел Марк.