Хищник

— Запомните! — предложил Карл. — Пригодится.

«Возможно…»

Впрочем, номады ничем, кажется, от прочих людей не отличались. Люди как люди. Обычные, одним словом, и вовсе не примечательные. Вот разве что лица у них при жизни — да и после смерти, если честно — были такие, словно кипятком ошпарены.

— Полагаете, еще встретимся? — спросила, чтобы не молчать.

— Все может случиться, — равнодушно пожал плечами Карл. — Но, если приведется, мой вам совет — не мешкайте. Или бегите от них, да побыстрее, или валите нахрен без всякой пощады. Причем сразу и без предупреждения! Впрочем, идемте! Вы ведь хотели полетать на виверне, не так ли? А она у них, как раз тут — на заднем дворе. В каретном сарае стоит!

Предложение, разумеется, интересное, и Дарья ни в коем случае не собиралась от него отказываться, но мысль о том, что и Карл, увы, не герой ее романа, на память отложила. Он был всем хорош, этот таинственный Карл Мора: красив, высок и невероятно силен. Умен, наверное. Возможно, образован. И к Дарье относился, как к родной. Вот только чем дальше, тем больше он напоминал ей Бецалелева голема. Так же смертоносен и настолько же бездушен.

«Но человеком притворяется просто виртуозно!»

— Вот, наслаждайтесь! — Карл распахнул ворота каретного сарая и поднял рычаг на распределительном щите.

Вспыхнул свет, и Дарья увидела стоящий на козлах, заменяющих ему амортизационные стойки, аппарат причудливой формы, склепанный из листов серебристого металла, местами становившегося сизым, то есть темно-серым с синевато-белесым отливом, а местами отдававшего в фиолет. При этом штурмовик оказался большим — шесть косых саженей в длину, ни как не меньше — и кое-где довольно широкий, так что понять, на что он похож, Дарья смогла, лишь обойдя его кругом. А похож он оказался не на дракона, как можно было заподозрить, имея в виду его название, а на рыбу-молот. Всей разницы, что нет вертикального плавника, да, «молот» — массивнее.

— Хорош! — Она сняла перчатку и провела кончиками пальцев по броне. — И дорогущий, видать!

— Что вы имеете в виду? — Карл стоял поодаль, курил сигару, и, как обычно, выглядел невозмутимым, то есть таким, на самом деле, и был.

— Какой-то сплав титана, — Дарья плохо разбиралась в металлургии. Тем не менее, понять, что видят ее глаза, умела. — Титановая броня. Мы и алеманы используем иногда алюминий. Алюминиевая броня, приходилось слышать?

— Да, — кивнул Карл и пыхнул сигарой. — Я в курсе. Но, кажется, в Китае тоже широко используют титан.

— Так и мы не брезгуем, — отмахнулась Дарья. — Но лить из титана корпус штурмовика? Впрочем… Ладно, посмотрим! — она нашла наконец крепежные винты, заглубленные для улучшения аэродинамики в специальные прикрытые спереди ниши, и беспомощно оглянулась в поисках инструментов. Но искать не пришлось: Карл оказался рядом — чуть сзади за ее правым плечом и держал в руке кожаный несессер весьма специфического вида.

«Ну, да! — покачала Дарья мысленно головой. — Ну, что я за дура! Раз есть виверна, должен быть и ЗИП!»

— Спасибо! — Она взяла из рук Карла довольно тяжелый несессер и, поставив у ног, сразу же щелкнула замками. Дарья не ошиблась — это был ЗИП # 3 — бортовой комплект инструментов. Она пробежала пальцами по укладкам и карманам, выхватила из крепления рукоять универсального ключа и, подобрала — на глаз — подходящий наконечник. Оказалось, талант не пропьешь — отвертка подошла, как родная, и уже через пару минут левая боковая и нижняя центральная плиты броневого кожуха оказались — впрочем, не без помощи Карла, — сняты с креплений, и перед Дарьей открылись волшебные потроха саабовской машины.

«Обалдеть!» — Виверна оказалась даже шикарней, чем Дарья могла себе вообразить. Двенадцатицилиндровый двигатель штурмовика работал на сухом паре сверхвысокого давления. При этом энергия отнималась от сгорания бразильского гранулированного алиментигниса, а давление пара в малых рабочих контурах компенсировалось использованием керамитового литья.

«Царица небесная! Да, где же они взяли так много керамита? — ужаснулась Дарья, осматривая почти ювелирно выполненный радиатор охлаждения. — А это? Они что, научились делать такие маленькие левитторы?»

— Что скажете, Дари?

— Дарья, — почти автоматически поправила она Карла, продолжая осматривать внутренности виверны.

— Старым людям трудно перестраиваться.

— Это вы-то старик? — оглянулась она через плечо.

— Мне кажется, мы это уже обсуждали, — пыхнул сигарным дымом Карл.

— Не припомню! — возразила Дарья, которую ни с того ни с сего начало ощутимо «потрясывать».

— Ну, извините! — попробовал отступить Карл, но Дарья его не отпустила.

— Сколько вам лет? — спросила она.

— Много, — уклончиво ответил Карл.

— Отчего вам не нравится имя Дари? — спросил он, переходя в контрнаступление.

— Оттого, что Дари умерла родами, — криво усмехнулась Дарья. — Итак, сколько вам лет?

Казалось бы, простой вопрос, но он походил на ту самую дверь, которую когда-то — двадцать лет назад — страшилась открыть Дари.

«Девяносто три?»