Хищник

— Все, что угодно, — развел руками мужчина. — Хоть бриллианты на голое тело.

— У меня нет бриллиантов. — Пожала плечами Дарья, чувствуя, что начинает краснеть, потому что ее метнувшийся в сторону взгляд снова уперся в давешнюю мозаику. Вот на той красавице, и в самом деле, из одежды оставались одни лишь бриллианты.

— Камни не проблема, — «мило» усмехнулся собеседник, — было бы желание. У Марка, помнится, есть один симпатичный гарнитур, как раз под цвет ваших глаз, госпожа капитан-инженер 1-го ранга. У Греты тоже, наверняка, припасено немало камней хорошего качества. Да и у меня, грешного, всегда найдется, чем побаловать красивую женщину.

— Вы что, флиртуете? — нахмурилась Дарья, у которой от возмущения даже кровь застучала в висках.

— Ничуть не бывало! — поспешил успокоить ее Сам. — Свой интерес, не скрою, есть и у меня, но он не носит полового характера. Только бизнес, как говорят в Североамериканских Соединенных Штатах, и ничего личного. Так что, пойдете со мной на экскурсию?

— Ладно, но только после того, как надену трусы! — твердо заявила Дарья, начиная понимать, что все на этом корабле устроено куда сложнее, чем могло показаться при поверхностном взгляде.

— Ваша воля! — кивнул Главный Кормчий. — Я буду ждать вас в Венецианской гостиной, лады?

4. Грета Ворм

За временем не угонишься — так говорят на Тонге. И еще много где и на каких языках. Но факт — человек живет во времени, а не наоборот, хотя некоторые и полагают, что время понятие субъективное.

«Субъективное! Как же!»

Так и есть, субъективно рассматривая ситуацию, вроде бы, только что прибыла в Ландскрону, купила шубу и приготовилась отдохнуть «на всю катушку», и вот уже последний день декабря, Новый Год, и все такое. Но с другой стороны, неделя прошла, и ничего, как водится, толком не сделано. А события нарастают, и ситуация стремительно превращается в черт знает что. И времени нет, и ты за ним тупо не поспеваешь!

«Что же делать?» — Грета посмотрела в зеркало, поправила прядь на виске и задумалась вдруг о вечном. О себе несчастной, о жестоковыйном Карле, о непостижимом, как философский камень, Марке, о Ковчеге и вселенной, о жизни и смерти, и об игре солнечного луча в гранях алмаза…

«Откуда мы пришли? Куда свой путь вершим?

В чем нашей жизни смысл? Он нам непостижим.

Как много чистых душ под колесом лазурным

Сгорает в пепел, в прах, а где, скажите, дым?»

— Белиссима! — шепнул вдруг голос из неоткуда, и Грета вернулась к реальности.

Стояла голая перед огромным зеркалом, врезанным в малахитовую стену, и смотрела в себя.

«Черт!»

— Да! — сказала вслух.

— Кормчий только что имел беседу с госпожой Дари.

— Покажи! — приказала Грета, и зеркало превратилось в экран.

«Надо же… В Аханской коллекции… и в банном халате на голое тело… Потянуло на подвиги?»

— Ваша воля! — кивнул Главный Кормчий. — Я буду ждать вас в Венецианской гостиной, лады?

— С кем она спит? — спросила Грета, снова увидев в зеркале свое отражение.

— Ни с кем, — шепнул голос из ниоткуда. — Ну, разве что с Феоной один раз попробовала. Но это так, я думаю. Одно баловство!

— Рекомендуешь сблизиться?

— Отчего бы и не попробовать, — согласился Управляющий. — Марк, уж верно, колебаться не станет. Как пить дать, «уговорит девушку на койку».

— Смени стиль общения! — Грете вдруг стал неприятен этот панибратский тон и эта простонародная грубость в выборе лексических единиц.

— Прошу прощения, фрейлейн! — тут же извинился Управляющий, заодно заговорив вместо шепота сочным баритоном с «погромыхиванием» на горловых звуках. — Какие будут приказания?

— Скажи девушкам, я надену костюм Дианы-охотницы. И задержи нашу гостью минут на двадцать. Пусть Кормчий подождет немного, да и я хочу без спешки выпить чашечку кофе.

— Сварить кофе? Какой?

— Черный, крепкий, с кардамоном, но без сахара… Рюмку шдэрха… Да, смотри — не дури там! А то знаю я тебя! Граненую рюмку на восемьдесят франкских грамм и… Может быть, у Марка остались еще сигары с Йяфт? Такие длинные, тонкие…

— Гжежчи, — подсказал Управляющий, — убивающие ночь.

— Так что? Есть или нет?

— Есть, но Марк не любит…

— Я с ним сама разберусь! — остановила она возражения. — Значит, гжежчи. Как думаешь, сколько она может стоить на внутреннем рынке?

— Тройская унция, — сразу же откликнулся управляющий. — Золотом, за штуку.

— У кого? У баталера или у каптенармуса?

— У обоих.

— Купи мне штук десять!

— Десять или более?

— Дюжину! — решила Грета. — Купи сразу дюжину, только качество сначала проверь!

— Будет исполнено! Где прикажете накрыть стол?

— В будуаре! — Грета развернулась и, оставив свое отражение резвиться в одиночестве, пошла в туалетную комнату.