Хищный зверь

Немного погодя послышались звуки рвотного спазма Киры. Джордано это заметил и прекратил акт. Смутившись, он попросил прощения, но как-то не очень убедительно, ибо был еще во власти возбуждения. Она не ответила, только преувеличенно громко закашлялась, может быть, чтобы выиграть время. Сабина остановила машину метрах в пятидесяти от поворота, то есть в десяти секундах езды от цели. Нардо оценил ее мастерство, подняв большой палец, и жестом велел заглушить мотор. Похоже, он привык к такой ежедневной жестикуляции, и движения его были быстры и точны, как у повара, нарезающего лук.

— Мы подошли к сути вопроса, — прошептал он. — Приготовься.

После нескольких секунд тишины обезьяна внутри Джордано снова зашевелилась.

— А как тебе петушок твоего Марко? Когда у него отсасываешь, тоже блевать тянет? Давай, расскажи.

Кира героически сделала вид, что пропустила хамство мимо ушей, но чувствовалось, что она уже на пределе.

— Ну что ты несешь, Джордано, прекрати! Мне было больно, ты меня напугал, поехали отсюда, иначе я закричу.

— Давай, говори, какой он у Марко?

— Перестань, ничего я тебе говорить не буду.

Нардо напрягся. А Джордано закусил удила, словно поняв, что случай сделал славный подарок его инстинкту убивать:

— Ага, значит, как только его видела, так сразу начинала отсасывать!

— Ну что ты несешь? Нет!

Послышался звук пощечины, но ни Сабина, ни Нардо не были в этом уверены, потому что микрофон искажал такие звуки. Сабина снова завела машину и поехала к повороту, и Нардо ее не остановил. У нее дрожали руки, она никак не могла понять, почему девушка не произносит условленное выражение, чтобы скорее положить конец этому кошмару.

— Шлюха. Ты мерзкая шлюха, вот ты кто, я всегда это знал! Но ты должна мне сказать, каков петушок у твоего Марко. Говори!

Кира ему больше ничего не отвечала, молча снося все оскорбления. Видимо, она уже отчаялась найти способ его остановить. Джордано, похоже, уже полностью потерял над собой контроль. Он все громче и громче выкрикивал всякую похабщину, уже ничего не соображая. Нардо сидел неподвижно, потом наконец отложил телефон, вздохнул и еле заметно тряхнул головой.

После десяти секунд незаслуженных и омерзительных оскорблений Кира вдруг заговорила голосом из фильма ужасов, резким и визгливым:

— У него огромный, говнюк ты поганый! Огромный! И трахается он гораздо лучше, чем ты, если хочешь знать!

Больше ничего было не разобрать: все звуки перекрыл рев двухсот восьмидесяти лошадей, заржавших в унисон под капотом «Альфа Ромео». Сабина еле дождалась этого момента, в решимости немедленно вмешаться. Но ей сразу пришлось рывком затормозить, потому что дорога была очень узкая, и она с трудом удержалась от заноса на повороте. Когда же «Альфа» высунула нос за поворот, то оказалось, что «Ярис» стоит гораздо дальше, чем они думали, по меньшей мере метрах в пятидесяти. Из микрофонов явственно доносились хрипы Киры: Джордано наконец нашел оправдание, которое много недель искал его инстинкт убийства, и теперь душил девушку.

За поворотом «Альфа» рванула вперед, и Сабина увидела, как быстро стала подниматься стрелка тахометра. Удостоверившись, что машина ей повинуется, она на долю секунды скосила глаза и увидела Нардо. В левой руке у него был молоток, чтобы разбить стекло, а правая лежала на ручке дверцы. Он был собран и, как всегда, спокоен.

С трудом рассчитав расстояние, чтобы с размаху не врезаться в машину Джордано, Сабина вынуждена была резко тормознуть и почувствовала, как в игру вступила антиблокировочная тормозная система. Поняв, что скорость выбрана правильно, Нардо выскочил из машины и, как гепард, в несколько прыжков очутился слева от «Яриса». Даже не пытаясь открыть дверцу, он высадил стекло молотком и распахнул ее. Парой движений, какими пожарные достают людей из машин, попавших в аварию, вытащил массивного Джордано и бросил его на землю.

Сабина потянула на себя ручной тормоз, вышла и направилась к правой дверце, на ходу набирая 112, чтобы вызвать помощь. Машина была заперта изнутри, и ей пришлось ее обойти, чтобы открыть дверцу с другой стороны. Через ветровое стекло она увидела, что Кира бьется в конвульсиях, характерных для удушения. Девушка была очень бледна и перепугана, но жива, и на этот раз опасность, кажется, миновала.

А слева от машины, поднявшись с земли, возвышался здоровенный Джордано. В сравнении с более худым и низкорослым Нардо он выглядел гигантом. Парень ругался на диалекте на чем свет стоит, а Нардо с ледяным спокойствием потребовал, чтобы тот встал на колени. Сабина корила себя, что не взяла пистолет, однако, когда Джордано бросился в атаку, поняла, что оружие было бы ни к чему. Нардо без усилий увернулся от противника, ухватил его за шею и за правую руку и несколькими чисто киношными приемами, используя бросок и количество движения массивного противника, крутанул его, как марионетку, и ударил головой о заднюю дверцу. Game over, «Игра окончена», как гласила мрачная татуировка, неумело наколотая на шее Джордано, лежавшего без чувств на земле.