Хитрец. Игра на Короля

Должно быть, во мне было сложно узнать гордую Ядовитую женщину: немытые волосы сбились в колтуны, кожа покрылась слоем грязи, а подпаленное сходившей иллюзией платье пропахло сыростью и нечистотами. Но и Фойеренгер в своей одежде, превратившейся после встречи с Королем Желаний в изорванное рубище, выглядел не лучше. Все время заключения и Хитрец, и я были лишены обуви: должно быть, это служило предупреждающей мерой от побега.

Зашипев не хуже Ядовитого человека, Хитрец схватил меня за руку и вытащил в коридор, и при этом он убедительно предсказал, что случится со мной, вздумай я ослушаться его приказов.

Я переждала, пока Фойерен втаскивал в темноту открытого каземата лежащих без сознания тюремщиков. Обшарив их на предмет пистолетов, Хитрец выругался: видимо, для приличного оружия здешние надзиратели были слишком бедны. Фойерену удалось разжиться лишь странной железкой, по форме напоминающей дубину.

– Обувь! – декларировал он, и из недр камеры мне в руки вылетели два сапога. В темноте Хитрец и сам натянул пару огромных бурок и вытер, чтобы те не затекали ему в глаз, кровавые подтеки. После этого Фойерен запер камеру с надсмотрщиками на ключ и накинул на плечо веревку, которую поднял с пола.

Удивлению моему не было предела.

– Веревка? Зачем?

– Чтобы вязать узлы, это же очевидно, – невинным тоном отозвался Хитрец. – Всегда хотел научиться. Столько живу, а узла для виселицы не знаю. Наверняка же пригодится! Врагов много, патронов мало, а топором – грязно… Да и есть ли сейчас пули и топор!.. Ну что, готова? Так вперед!

Мы бесшумно прокрались по коридору и скоро очутились у двери. Здесь Хитрец прислушался, а затем жестами приказал мне следовать за ним. Он толкнул дверь, и та с тонким скрипом открылась; нас обдало холодом раннего и темного февральского утра. Это был один из тех зимних дней, в которые тяжелые тучи обволакивают беспроглядной завесой все небо и сумрак держится целые сутки.

Лишь небольшая каменная лестница отделяла нас от выхода на поверхность. Мы быстро поднялись по ней и оказались на заснеженном заднем дворе незнакомого особняка. Зданием, судя по всему, не пользовались по назначению уже много лет, а про капитальный ремонт и вовсе забыли – и потому особняк обветшал. Огромная, растерявшая остатки красоты двухэтажная махина стояла к нам задом, а место, в котором мы оказались, изобиловало хозяйственными постройками. Поместье неизвестного хозяина выглядело так, будто его построили пару веков назад; об этом можно было догадаться даже в казематах, лишь кинув беглый взгляд на старомодные двери камер, в которых нас держали.

Еще находясь взаперти, Фойерен изловчился уловить несколько человеческих сердцебиений и рассудил, что задний двор был здесь под непременной слежкой. Поэтому сейчас он жестом приказал мне держаться ближе к стенам строений. Ступать полагалось так, чтобы снег не хрустел. Хитрец намеревался пройти до стены, которой была обнесена территория поместья, и там подсадить меня; потом закинуть на ограду петлю и, подтягиваясь, подняться по веревке и перемахнуть через забор самому.

Но этому не суждено было случиться.

Кто-то, обманув обостренные ощущения Хитреца, вдруг возник в двадцати шагах от нас. Пламя ярко разгоревшегося факела осветило его лицо: человек внимательно следил за нами.

Он был плечист и широк, и будто весь состоял из рыжего и красного. Непокрытая голова отливала рыжим; пальто, даже не скрывавшее одельтерского фасона, смотрелось на нем игренево-пегим. Красными казались налитые кровью глаза, но краснее всего был увесистый нос. Если внимательно присмотреться, можно было увидеть некрасивое родимое пятно над его левым глазом.

Этот человек словно был живым пламенем – горячий, подвижный, сильный. Он пришел сюда как завоеватель.

– Стой, Хитрец! – громогласно крикнул он.

Послышалась пара неуверенных выстрелов. Одна из пуль пролетела рядом с виском курьера; Фойерен не дрогнул, но со лба его тут же соскочила капля холодного пота.

– Не стрелять! – рявкнул человек таким голосом, что у охранников поместья дрогнули руки. – Не стрелять! Я хочу сперва с ним позабавиться.

– Черт возьми! Гостейн Швех, – процедил сквозь зубы Хитрец, который не спутал бы эту рыжую голову ни с чьей другой.

– Хочешь сдаться сразу? – крикнул ему мужчина.

– Ни за что! – с чувством воскликнул Фойеренгер Алентанс. – Давай за мной! – тихонько обратился он ко мне.

Полагая, что безумнее поступка Хитрец совершить уже не сможет, я каждый раз ошибалась. Мы все привыкли считать чудаковатым и эксцентричным Чьерцема Васбегарда, но именно одельтерский маг поступал по велению пусть циничной, но логики. Хитрец же предпочитал действовать… спонтанно.

Мельком осмотревшись, Фойерен увидел наше спасение в том, чтобы бежать в противоположную ограде сторону.

Гостейн Швех дал нам пару секунд.