Хитрец. Игра на Короля

Похоже, Чьерцем и Кадван наблюдали за Швехом с тех пор, как тот показался во дворе. Парень, узнавший в отблеске факела давешнего попутчика, тут же снял полицейского с прицела. Чьерцем этого не увидел.

«К черту пули! Я придушу вас голыми руками», – подумал Швех. Он упал на пол и предусмотрительно откатился к занавешенному материей дивану – и тут же подавил приступ тошноты. Мебель в особняке, похоже, несколько десятков лет сражалась за свое существование, но давеча сдалась и от сырости и плесени начала гнить, испуская теперь настолько едкие миазмы, что даже холод не смог усмирить их.

Надо заметить, Хитрец и ранее готов был вступить в схватку, и пускай вместо оружия он располагал лишь железной дубиной тюремного надсмотрщика. Но появившийся Васбегард разрушил концепцию честного боя: теперь преимущество оказалось на стороне Фойерена. Впрочем, чародей и сам говаривал о том, что хвастаться честностью ему не приходилось.

Вот и теперь одельтерский чародей окликнул Хитреца, вынул из-за пояса пистолет и бросил его курьеру. Ловким движением Фойеренгер поймал его и, проверив заряд, тут же устремился по направлению к Швеху.

За своим укрытием я вжалась в стену. Будь у меня в руках хоть завалящая огнестрельная единица, мне бы хватило смелости выстрелить в Швеха со спины; но мне оставалось лишь молиться, чтобы все это скорее закончилось. Стрельба – вещь опасная, а в темноте она становится опаснее во сто крат. Однако Горячая Голова был не так прост и не думал сдаваться. Грохотали звуки выстрелов, звенели разбиваемые пулями стекла, с шумом падала переворачиваемая мебель, и все это оглушило меня. Замечу, во времена моей молодости, месье Монгрен, никто не заботился о том, чтобы револьверы и пистолеты стреляли тихо.

Кадвану вдруг представилась возможность зарядить в голову полицейскому пулю, но он этого не сделал.

Чьерцем и Фойерен не сказали друг другу ни слова; однако, встретившись, они принялись биться слаженно, как будто состояли в одной банде и не раз уже принимали участие в таких передрягах. Наблюдая за их действиями со стороны, я тут же поняла, что целью завязавшейся перестрелки было выманить Гостейна Швеха на середину залы – тогда он стал бы легкой мишенью для колдовства Чьерцема. Но полицейский был ловок и всячески уклонялся от пускаемых в него магических зарядов.

Дезертир из Книвета бездействовал.

* * *

Как и предсказывал Чьерцем, стрельба закончилась прежде, чем Хитрец и Швех успели перезарядить оружие. Когда приспособившееся к темноте зрение мага приметило замершую на долю секунды фигуру Гостейна, Васбегард вскинул руку – и чары тут же толкнули полицейского, сбив его с ног и лишив сил. Горячая Голова звучно распластался по полу.

Кадван не выстрелил снова.

Чьерцем взмахнул руками еще раз, и огарки свечей в запыленных канделябрах загорелись по всей гостиной неярким пламенем. Теперь особняк был освещен.

Однако одельтерский чародей, даже при всей феерии колдовства, что он учинил в то раннее утро, был не всесилен. Чьерцем не мог щелкнуть пальцами и тут же превратить Гостейна в горстку пепла, но сумел подпалить ему кожу. Пару раз Швех, почти поднявшись на ноги, уворачивался от магических снарядов; но наконец разрушительное колдовство попало на его кожу и прожгло ее, будто кислота. Надо сказать, чары лишь немного задели Горячую Голову и поразили только левый его бок: был слегка прожжен висок, чуть больше пострадали ткань и кожа, и смертоносные потоки добрались до предплечья. Но жжение колдовства нестерпимо; тяжело дышавший от страданий Гостейн пошатнулся.

«Давай!» – скомандовал чародей Кадвану. Готовясь к схватке, Васбегард наложил на себя кратковременные чары телепатии и заодно одарил той же способностью Берма – за некоторую плату, разумеется. Ибо не для того, чтобы заниматься благотворительностью, Васбегард проходил все муки обучения во Фье-де-ля-Майери. Но в этот раз Чьерцем взял за свои чары чисто символическую, на его взгляд, плату.

Парень медлил.

«Давай же! – злобно повторил чародей, в глубине души желавший отвесить Кадвану нравоучительный пинок. – Стреляй!»

Чьерцем хотел уже выкинуть в сторону парня чары убеждения, но не успел: ошарашенный громким приказом чародея, Берм поднял купленный недавно штуцер и, наспех прицелившись, выстрелил Гостейну Швеху в ногу. Глава Тайной полиции взревел. Боль была настолько пронзительной, что Швех бессильно опустился на колени и выронил разряженный пистолет.

– Да здравствует новый Меченый! – торжественно воскликнул Хитрец и зааплодировал. – Что, не нравится тебе?! И мне не нравилось! Может, я и был виноват перед тобой, но мои близкие не были!