Хитрость

— Я извинилась за то, что ушла, — сказала она, защищаясь, — и я не могу контролировать, что делают другие люди, или где они находятся. Несправедливо обвинять меня в том, что в больнице появился кто-то еще.

Я поднялся и встал у неё за спиной. Убрал её великолепные волосы с плеча и наклонился к ее шее. Когда я начал говорить и щекотать её кожу дыханием, она ахнула, заставляя мой член дёрнуться. Я хотел её больше, чем следовало бы, больше, чем мог признать. Мои слова смешались с дыханием.

— Я уже упоминал, что жизнь несправедлива.

Мурашки пробежали по коже, когда я нежно прикусил ее.

— И я не собираюсь наказывать тебя за то, что он появился. — Больше поцелуев и насмешек. — Я собираюсь наказать тебя, потому что ты сознательно пошла против моих желаний, уйдя от меня, чтобы пойти к нему.

— Нокс… — Она простонала мое имя, растянув его на несколько слогов, склонив голову набок.

— Также ты подвергла себя опасности.

Она напряглась.

Она согласилась? Знала ли она, как важно держать при себе охрану? Я ласкал ее грудь, зная, почему я мог видеть её соски. Под платьем не было бюстгальтера. Новый вопрос захватил мои мысли.

Были ли на ней трусики?

— Твоя безопасность не обговаривается.

Я помог ей встать. Без каблуков её лицо было на уровне моей груди. Она вздернула подбородок и посмотрела на меня.

— Скажи мне, — подсказал я.

— Моя безопасность не обговаривается.

— В следующий раз, когда ты намеренно уклонишься от Айзека или нового телохранителя, я буду шлепать тебя по заднице не рукой.

Она сглотнула, оценивая мою угрозу.

— Ты планируешь ещё есть? — спросил я, глядя на стол.

Прижимаясь ко мне, я чувствовал, что её сердце билось в унисон с моим. Я стал твёрдым от её близости, мой стояк уперся ей в живот.

— Я… я не голодна.

— Я голоден. — Я потянул ее за руку в сторону спальни. — Но не до еды. Я спросил Делорис о тебе не так много, только одно.

Её глаза расширились.

— Что?

— О твоём медицинском осмотре.

— Что с ним? Всё произошло так быстро, что они ничего не сказали мне.

— У тебя всё чисто. Я чист. И ты на противозачаточных. — Мои брови поднялись в вопросе. Когда она просто улыбнулась, я продолжил. — Отныне я буду чувствовать твою тугую киску вокруг члена без преград. — Её дыхание участилось. — Мои правила, — напомнил я ей. — Мои решения. Полный контроль. — С каждым словом я подводил её к кровати. — Какой правильный ответ, Чарли́?

— Да, Нокс.

Её колени подогнулись, и она упала на спину. С её красивыми рыжими волосами, рассыпавшимися по покрывалу, она была такой чертовски великолепной, такой чувственной и, мать вашу, моей. Будь моя воля, от нее пахло бы сексом каждый день и каждую ночь. В следующий раз, увидев Спенсера или любого другого мужчину, она бы знала, что внутри неё было моё семя, только моё.

Я потянулся к подолу ее платья и снял его через голову. Она выгнула спину, позволяя мне снять материал. Под ней были только розовые кружевные трусики.

— Поспеши, Чарли́. Я хочу тебя увидеть.

Когда она задвигалась, я стянул с нее трусики и бросил их на пол.

— Раздвинь ноги.

Её грудь вздымалась, когда она подчинилась, показывая мне свою прекрасную киску, сверкающую влагой. Я знал ответ, но всё равно спросил ее.

— Если я прикоснусь к тебе, ты будешь мокрой и готовой?

— Да, Нокс.

Она откинулась на локти и закрыла глаза.

— Готовой для чего?

Ее бедра вздрагивали от моего голоса, от каждого произнесенного мной слова. Она была готова, и я это знал. Я не собирался дразнить её, как сегодня утром. Я планировал довести дело до конца. Расстегнув ремень, я медленно вытащил его из петель. Когда я это делал, её глаза открылись, большие золотые окна каждой ее мысли. Когда она зажала зубами губу, я понял, что она думает о моей угрозе, и я позволил ей, хотя это не входило в мои намерения. Сегодняшняя боль не будет преднамеренной. Сегодняшний вечер был посвящен удовольствиям.

— Надо ли мне повторить вопрос? — спросил я, проводя черной кожей ремня по ладони.

— Я готова на всё, что хочешь ты.

— Что хочешь ты?

— Твой член.

Мне чертовски понравилось, как она это сказала. Мой член освободился, когда я расстегнул брюки и стянул боксеры. Туфли и носки исчезли в куче одежды, когда я пополз по матрасу к ней, как лев, оценивающий добычу. Дюйм за дюймом, я приближался, пока она не оказалась передо мной, ее ноги были расставлены в стороны. Опустив голову, я поцеловал ее лодыжку, икру, колено.

От неё не воняло. Она удивительно пахла, когда я целовал, лизал и дразнил. Когда я сосал ее клитор, в комнате эхом отозвался её крик. Единственная боль, которую я собирался доставить, была вызвана искрящей страстью между нами. Я хотел каждый дюйм ее тела, внутри и снаружи.

Ее ноги напряглись, а пальцы сжались, но я не был готов позволить ей кончить.

— Еще нет, принцесса. Встань на колени, на четвереньки.

Боже, она была потрясающей, делая то, что я сказал, когда ее тело дрожало в ожидании.

— Ты собираешься меня отшлепать? — спросила она, подставив свою задницу.