Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский. Часть первая

С большой полнотой и блеском этот новый подход Сервантеса проявился в восьми интермедиях, составляющих вторую часть сборника 1615 года. Для этих целей Сервантес использовал интермедийный жанр, обязанный своей литературной формой одному из основоположников испанской драматургии, Лопе де Руада. Под пером Сервантеса примитивные интермедийные сценки - их непосредственной целью было развлекать зрителя в антрактах — превратились в небольшие по размерам и в то же время вполне законченные бытовые комедии, способные, как доказала их позднейшая история, жить самостоятельной жизнью. В создании нового типа «интермедий» и заключался богатый вклад Сервантеса в сокровищницу национального испанского театра - вклад, не понятый и недостаточно оцененный его современниками, вклад, показывающий, что не только как романист, но и как драматург он опередил свое время. Его интермедии, написанные в основном прозой (только три из них: «Вдовый мошенник», «Избрание судей в Догансо» и «Пречистая дева Гуадалупская» - выдержаны целиком в стихах), однородны по своему составу, а это говорит за то, что в отличие от комедий сборника большая часть их была написана приблизительно в одно время ( около 1610-1611 годов). Народность интермедий, их живой разговорный язык, разнообразие персонажей, большая динамичность и жизненность сюжетов - словом, их высокий художественный реализм указывал тот новый путь, по которому должен был пойти в своем развитии испанский театр. Эти основные свойства интермедий Сервантеса по достоинству оценил их переводчик на русский язык великий классик русского театра А. Н. Островский. «Эти небольшие произведения, писал он, - представляют истинные перлы искусства по неподражаемому юмору и по яркости и силе изображения самой обыденной жизни... Вот настоящее высокое реальное искусство»[6].

VI

Заключительный период в жизни Сервантеса, очень богатый в творческом отношении, протекал в основном в Мадриде, куда Сервантес перебрался после провозглашения этого города столицей королевства и переезда туда двора в 1606 году. Последнее время его пребывания в Вальядолиде было омрачено незаконным и совершенно нелепым арестом, которому были подвергнуты как сам Сервантес, так и его близкие в связи с убийством вблизи их дома одного молодого дворянина, а также препирательством с казначейством по делу о финансовой отчетности.

Когда именно Сервантес окончательно обосновался в Мадриде, точно не выяснено, но, по-видимому, около 1608 года. Как и в Вальядолиде, он жил здесь в бедных кварталах. Несмотря на ту громкую известность, которую принес писателю «Дон Кихот», материальное положение его семьи не стало легче. Мало что изменилось в отношении к нему официальной Испании и ее литературных кругов: для них он по-прежнему был человеком неугодным, малоприемлемым. Но, не улучшив положения Сервантеса, огромный успех его романа побудил писателя продолжать работу над прозой, непревзойденным мастером которой он был.

1605-1610 годы были временем усиленной его работы над произведениями, вышедшими позднее, - новеллами, комедиями, интермедиями и второй частью его романа. Эти годы для него были омрачены кончиной обеих его сестер (Андреи, умершей в 1609 году, и Мадалены - в начале 1611 года), перед смертью постригшихся в монахини, и вторым браком его дочери Исавели Сааведра, увеличившим материальную стесненность писателя в связи с требованием жениха гарантировать приданое. Примеру сестер Сервантеса последовала и жена его, также принявшая постриг. Да и сам Сервантес вступил в 1609 году в состав Братства рабов святейшего причастия, членами которого были не только высокопоставленные особы, но и ряд крупных испанских писателей (в том числе Лопе де Вега и Кеведо) . Позднее, в 1613 году, Сервантес стал терциарием (членом полумонашеского религиозного братства мирян) Францисканского ордена и накануне смерти принял «полное посвящение». Мы упоминаем здесь об этом потому, что на основании этих фактов реакционные литературоведы и критики пытаются зачислить Сервантеса в ряды писателей-реакционеров, сделав из него нечто вроде покаявшегося в конце своей жизни грешника. Между тем поступками Сервантеса в этом случае могли руководить соображения не религиозного характера, а стремление заручиться покровительством влиятельных членов Братства и обеспечить себе помощь в случае болезни и острой нужды (такая помощь входила в кpyr обязанностей терциариев). В пользу такого предположения говорит тот факт, что своих двух покровителей — графа Лемосского, которому он посвятил «Назидательные новеллы», «Восемь комедий и восемь интермедий», вторую часть «Дон Кихота» и «Странствия Персилеса и Сихизмунды», и кардинала-епископа Толедо и главного инквизитора дона Бернардо де Сандоваля-и-Рохаса — Сервантес нашел именно среди Братства. Как ни мала была помощь этих покровителей, она все же вносила некоторое облегчение в его скудную жизнь, гарантировала от новых притеснений со стороны мелких властей.

VII