Хитрованы

– Конечно, – ответил Ленчик с такой ноткой недоуменного удивления, которая говорила больше иных фраз и заверений и значила одно: «А как же иначе»?

– Ну, вот и славно, – резюмировал Долгоруков. – Теперь перейдем к распределению обязанностей и ролей. Поскольку бумаги генерал хранит в каком-то коммерческом банке, первым делом следует выяснить – в каком. Сколько у нас в городе банков и банковских контор?

Неофитов пожал плечами. Ленчик тоже не знал точного их количества.

– Стало быть, тебе, – Сева посмотрел на Ленчика, – надлежит это выяснить. И как можно быстрее. Мы же с Африканычем, как только определится банк или несколько банков, где Скалон может хранить интересующие нас бумаги, займемся пикниками и раутами, а также посещением мест увеселения и отдыха с заведением новых и полезных знакомств в среде добросовестных и неподкупных банковских служащих. Путь наш будет непростым, но я уверен, что мы достигнем желаемых результатов. Тем более что у нас имеются некоторые наработки, – посмотрел он со значением на Африканыча. – А потом… Впрочем, план у меня еще не до конца созрел, поэтому остановимся покамест на исполнении его первой части, о которой я вам, господа, только что поведал. Итак, за работу!

* * *

Банков в Казани было достаточно.

Пожалуй что самый крупный из них – Казанское отделение Государственного банка, размещавшееся на Черноозерской улице. Основными его вкладчиками были хозяева крупных фабрик и заводов.

Общественный банк, расположенный на Воскресенской улице, тоже был немалый, его клиентами были крупные мануфактурщики и купцы.

Знаменитым на всю губернию был Купеческий коммерческий банк, находящийся на Петропавловской улице. Его вкладчиками были люди деловые: купцы, фабриканты.

Общество взаимного кредита на Петропавловской улице было поскромнее, вкладчики в нем были в основном служащие со средним достатком, и размещалось оно в доме Поповой, что на Петропавловке.

Окружное отделение Общества взаимного поземельного кредита на Комиссариатской в доме купчихи Матодоры Новиковой было рассчитано на мелких купцов и на тех, кто решился открыть собственное дело.

Волжско-Камский коммерческий банк опять-таки на Петропавловской улице в доме господина Павла Семеновича Холодовского, служившего в этом банке управляющим. Банк служил купцам и помогал тем, кто занимался коммерцией.

Нижегородско-Самарский земельный банк на Лядской улице (иногда звавшейся Большая Лядская), в доме супружницы-вдовы уездного предводителя дворянства Николая Евгеньевича Баратынского (сына известного поэта и друга Александра Пушкина), ссуживал кредиты помещикам и тем, кто затевал строительство.

Помимо вышеперечисленных банков в городе были две банкирские конторы, занимающиеся покупкой, продажей и хранением процентных и иных ценных бумаг. Первая – господина Печенкина и компании – находилась на центральной улице города, Воскресенской, а вторая – Щербакова С. И. – на Большой Проломной.

Такой вот доклад сделал Ленчик на очередном совещании в нумере Всеволода Аркадьевича Долгорукова.

– Ты перечислил все банки и банковские конторы в городе? – спросил после доклада Ленчика Сева.

– Все до единого, – подтвердил Ленчик.

– Негусто, – заметил Неофитов.

– Верно, не Москва, – согласился Долгоруков. – Что нам на руку. Итак, где Скалон может хранить ценные бумаги?

– Земельные банки отпадают, – сказал Африканыч. – Не та у них специфика, чтобы ценные бумаги хранить.

– Согласен, – произнес Сева. – Купеческий коммерческий банк, надо полагать, отпадает тоже. Не пойдет генерал и потомок гугенотов, из коих наш фигурант выводит свою родословную, в купеческий банк. Не по рангу.

– Верно, – сказал Неофитов. И спросил: – А откуда ты знаешь, что он из гугенотов?

– Интересовался, – коротко ответил Всеволод Аркадьевич. – Ладно, не об этом сейчас. – Он немного помолчал, а затем посмотрел на Ленчика и спросил: – А банки взаимного кредита?

– Вряд ли, – ответил Ленчик. – Там клиенты по большей части мещане и крестьяне, осевшие в городе. Еще торговцы всякие, мелкие в основном.

– Верно, – согласился с Ленчиком Всеволод Аркадьевич. – И что у нас остается?

– Отделение Государственного банка, Общественный банк, Волжско-Камский и две банкирские конторы, – ответил Неофитов.

– Я полагаю, Общественный банк и Казанское отделение Государственного банка тоже отпадают, – сказал Долгоруков. – Источник сообщил, – тут у Всеволода Аркадьевича глаза на время затянулись мечтательной поволокой, что вызвало короткую усмешку Африканыча, – что генерал держит бумаги именно в коммерческом банке.

– Ну, значит, это Волжско-Камский, – посмотрел на Севу Неофитов.

– Да, – согласился с другом Всеволод Аркадьевич. – Но обе банкирские конторы тоже не следует исключать, – добавил Долгоруков. – Они ведь тоже коммерческие.

На том и порешили: разрабатывать Волжско-Камский коммерческий банк, не сбрасывая со счетов банкирские конторы Печенкина и Щербакова. Именно в этих трех банковских заведениях могли храниться бумаги, векселя и долговые расписки Ксении Михайловны, противузаконным способом оказавшиеся в руках генерала Скалона.