Хьюстон, 2030: Нулевой Год

«Не знаю, ягодка. Некоторые, вероятно, живут гораздо лучше. Некоторые – хуже. Видишь ли, раньше богатые люди не хранили деньги, как деньги. Они держали всё в акциях, облигациях и бондах, а ценные бумаги сильно подешевели после Обвала. Многие владельцы супермаркетов потеряли все богатства.»

«Про банды – я знаю.» — сказал Патрик: «Сдаёшь деньги бандитам, они полгода «крутят», а потом отдают тебе немножко больше денег. А что такое ваще акции и эти – оболгации?»

Ох, не стоило про это говорить, подумал Марк. Теперь придётся объяснять детям фондовый рынок. Эти знания точно в жизни не пригодятся.

«Акция, Патрик, – это ценная бумага. Ты даёшь компании деньги, а они дают тебе акции.»

«Понятно!» — сказал Патрик: «Акции – как пере-отбеленные школьные тетрадки. Мама говорит, покупать ваще надо в компаниях на Куче. А в «Универсальном Магазине Мистера Белла» – большая наценка на всю бумагу.»

«Нет, это несколько сложнее… Акции – не совсем бумага. Точнее, совсем не бумага. Они же электронные, в компьютерах. Знаешь что? Я расскажу вам об акциях и «оболгациях» в другой раз, идёт?»

«Что-то не нравятся мне супермаркеты.» — заключила Саманта с решительностью десятилетнего ребёнка: «Если надо хлеб, мама даст мне двести долларов. Я пойду на угол, к мистеру Салливану – и куплю. Или, возьму велик и доеду до пекарни миссис Чанг. Вообще класс! Миссис Чанг всегда режет оставшийся хлеб мелкими кубиками и в духовке сушит. Приедешь за хлебом, а она говорит: Сэм, подставляй карман. Хрустяшки – забесплатна!»

«Хрустяшки – забесплатна!» — Опять уличные словечки, улыбнулся Марк. Саманта права: частные лавки имеют преимущества. По крайней мере, дети не получают с едой дозу пищевых консервантов и химических красителей, как до Обвала. Местные производители не пичкают скот и птицу гормонами и антибиотиками. Вообще, ситуация с продуктами в Техасе – вполне О-кей. Если не транжирить деньги, можно позволить себе достаточно белков: тофу[44], яйца, молоко или творог каждый день, мясо или птицу – два раза в неделю, а рыбу или морепродукты – раз в месяц. Причём, всё покупается свежим. Холодильник на кухне давно превращён в шкаф для сухих продуктов, а морозильная камера в гараже – в бак для питьевой воды. Некоторые соседи держат маленькие морозильные камеры с питанием от солнечных батарей, чтобы делать лёд. Если хочется вспомнить роскошь до Обвала, Марк выдаёт Саманте или Памеле пластиковый контейнер и банкноту в пятьдесят долларов и отправляет к соседям – приобрести лёд для напитков…

Воскресным утром, рынок был полон. До толкучки, тут располагался типичный американский торговый центр. Теперь банк на углу превратился в лавку мясника, в бывшем индийском ресторане – продавали рис и специи, в магазине «Радио-Шак» – окопались местные умельцы по ремонту мобильных телефонов и компьютеров, и так далее. Крупные магазины разделили на лавки и лавчонки поменьше, зато с доступной арендной платой. Некоторые заведения имели прилавок менее трёх футов [прибл. 90 см] по фронту. Кроме постоянных магазинов, суетились торговцы с тележками, а продавцы овощей просто раскладывали продукцию на тротуарах.

У разносчиков устроено вроде мафии: подростки постарше организовали пацанов с разномастными тележками в очередь, наподобие такси до Обвала. Когда Марк подошёл, следующим в линейке стоял кривоватый двухколёсный экипаж с зонтом для гольфа в качестве бонуса. Из тенёчка выпрыгнул малай-американский мальчуган лет двенадцати, в камуфляжных шортах и без рубашки. По виду почти чёрной кожи и мозолистых, довольно грязных босых ступней несложно заключить, что это – обычный набор рабочей одежды.

— До любого места, сэр! Шестьдесят долларов-ла! — кули был не прочь поторговаться.

— Пятьдесят. Я знаю цены. Кроме того, мы живём всего в двух милях.

— У меня есть зонтик! Пятьдесят пять, сэр! Хорошая цена-ла!

— Сегодня нет дождя. Приятель, если не хочешь везти за пятьдесят, я возьму следующего пацана в очереди. — Последнюю фразу Марк произнёс погромче, не столько жадному до денег мальчишке, сколько длинновязому подростку в тени.

Распорядитель очереди показал малай-американцу кулак. Юный профессионал понял, сегодня выторговать лишний бакс не получится и согласился, — Хорошо, сэр. Пятьдесят-ла!

Принялись обходить магазинчики и киоски. Марк сверялся со списком покупок, заказывал и платил, а мальчик-разносчик заполнял кузов тележки. Через полтора-два часа, удалось собрать всё необходимое для вечеринки. Марк потратил тридцать девять тысяч, или около трёх недель своей ФБР-овской зарплаты. Чёрт с ними. Мальчики в армию идут, будем шиковать…