Хлеб для черных голубей

В остальном она была сносна: добренькая, худенькая, ранимая, чуть что пускала сопли пузырями и, хлюпая носом, льнула к сильному плечу, как котенок. Говорила, что во всем виноват февраль, отсюда и депрессии, и любовь к роликовым конькам. И гладила ссаженные коленки.

Я тоже родился в этот лютый месяц и заебался объяснять всем, что это День всех влюбленных назначили в мой день рожденья, а не я родился в одно с ним число, и что не называли меня в честь святого Валентина, потому что мои советские родители и знать еще тогда не знали никакого Валентина, к тому же святого. Но – несмотря на это небольшое «сходство» зимних характеров, я допил чай и поспешил ретироваться. Я не готов был погибнуть в неравной схватке с разъяренным выходцем с Кавказа и не хотел обманывать ее, пользоваться ее слабостью (надо отдать мне должное). Поэтому можно сказать, что я унес свою трусость с собой, но вместе с подлостью, до которой не опустился.

Она писала мне еще несколько раз, вернее, это были не письма, а такие намеки: сайт позволял ставить сердечки тем, кто тебе нравится, и она ставила, ждала, что откликнусь, но я нет – не обратил большего никакого внимания.

Только через несколько лет вспомнил про нее и нашел в соцсетях, она встречалась с каким-то футбольным фанатом, стала админом в паблике для геймеров, и продолжала кататься на роликах вдоль набережной. На снимках по-прежнему была мила и фотогенична и не выставляла напоказ мелкую неухоженность.

Во имя священного стыда строилась цивилизация. Коварная и прекрасная история про Адама и Еву. Они познали плод дерева знаний, познали то, что позже будет называться сатанизмом. Сатанизм это голые, бесстыдно ебущиеся люди, это рты, полные горячей мочи и спермы, это потные похотливые лица и довольные разверзнутые влагалища – все это есть тот пресловутый сатанизм.

И все это должно быть уделом лишь избранных, чтобы не разрушить построенную такой кровавой ценой цивилизацию и не превратить людей в дикое племя, потерявшее чувство эстетики и сладость греха.

Вышедший на улицу голым должен подвергаться осмеянию, дабы был поступок его позорным, но не запретным, ибо запретный плод сладок. И зная это, мы держим дьявола в уме, про запас, – на случай, если ад все-таки существует. Хотя и там мы не ожидаем ничего для себя хорошего, но верим, что Господь защитит нас за наши комариные проявления стыда и не осудит нашу изворотливость, когда мы ночью залезаем в постель и ебемся под одеялом, трогаем свои склизкие греховные места.