Хлеб великанов

дежурит в воинской столовой. Дядя Сидни преуспевает на новом поприще —

производстве взрывчатых веществ.

— Он своевременно переключился, — одобрительно заметил Себастьян.

— Война протянется года три, а то и больше.

Все заспорили. Хотя пора оптимизма — «какие-то полгода» — прошла, но три года

казались слишком мрачной перспективой. Себастьян говорил про взрывчатые вещества, про положение в России, снабжение, подлодки. Он был настолько убежден в своей

правоте, что впадал в излишнюю категоричность.

В пять часов Себастьян и Джо уселись в машину и уехали в Лондон. Вернон и

Нелл, стоя на дороге, махали им вслед.

— Вот и все. — Нелл взяла Вернона под руку. — Я рада, что сегодня тебе удалось

освободиться. Было бы очень жаль, если бы Джо тебя не застала.

— Как тебе показалось, она изменилась?

— Немного. А ты как думаешь?

Они шли вдоль дороги, потом свернули в переулок.

— Да, — вздохнул Вернон. — Это было неизбежно.

— Я рада, что она вышла замуж. Прекрасный поступок, правда?

— У Джо всегда было доброе сердце, благослови ее Бог.

Он говорил как-то отстраненно. Она взглянула на него и вдруг поняла, что он

сегодня вообще был молчалив. Говорили в основном другие.

— Как я рада, что они приехали, — повторила она.

Вернон не ответил. Она сжала его руку и ощутила ответное пожатие. Но он молчал.

Стемнело, в воздухе похолодало, но они все бродили и бродили не разговаривая.

Они и раньше так гуляли — молча, счастливые. Но сейчас молчание было другим. В нем

чувствовалась тяжесть и угроза. И Нелл поняла.

— Вернон! Вас отправляют...

Он крепче сжал ее руку и не ответил.

— Вернон... когда?

— В следующий четверг.

— О! — Она остановилась. Ее охватила слабость. Началось. Она знала, что их

отправят, но не думала о том, как это переживет.

— Нелл, Нелл. Ну пожалуйста. Все будет хорошо. Я знаю. Меня не убьют. Не

могут, раз ты меня так любишь и мы так счастливы. Некоторые ребята чувствуют, что там

им придет конец, но я уверен, что выживу. Я хочу, чтобы и ты так чувствовала.

Она замерла. Вот что такое война. Она вынимает у тебя сердце из груди,

высасывает кровь из вен. Нелл с рыданием повисла на нем. Он ее обнял.

— Все будет хорошо. Нелл. Мы же знали, что скоро отправка. И я очень хочу

пойти, мне только жаль покидать тебя. Ты же не хочешь, чтобы я всю войну просидел в

Англии и стерег какой-нибудь мост? У меня будут увольнения, мы будем их очень весело

проводить. У нас будет много денег, мы будем сорить ими. Нелл дорогая, я знаю, что со

мной ничего не случится, раз ты меня любишь.

— Не случится, Бог не может быть так жесток.

Но у нее мелькнула мысль, что Бог допускает много жестокостей.

И, сдержав слезы, она храбро сказала:

— Все будет хорошо, дорогой. Я тоже в этом уверена.

— А даже... даже если что-то случится, ты будешь помнить, как у нас было

прекрасно. Ведь ты была счастлива, дорогая?

Она потянулась к нему губами. Обнявшись, они стояли в полузабытьи. Над ними

нависла тень первой разлуки.

3

Домой они вернулись, весело болтая. Только раз Вернон коснулся темы будущего:

— Нелл, когда я уеду, ты вернешься к матери или как?

— Нет, останусь здесь. В Уилтсбери есть чем заняться: госпиталь, воинская

столовая.

— Да, но я не хочу, чтобы ты работала. Может, тебе лучше перебраться в Лондон?

Там театры и все такое.

— Нет, Вернон, я должна что-то делать — работать.

— Ну, если хочешь работать, свяжи мне носки. Терпеть не могу этих сиделок в

госпиталях. Понимаю, что они необходимы, но мне это не по душе. Может, все-таки

поедешь в Бирмингем?

Нелл решительно сказала, что не хочет ехать в Бирмингем.

А настоящее прощание прошло куда легче. Вернон поцеловал ее почти небрежно.

— Ну что ж, пока. Не унывай. Все будет хорошо. Я буду писать как можно чаще,

хотя военным мало что разрешается рассказывать. Береги себя, Нелл, дорогая.

Одно неудержимое объятие — и он почти оттолкнул ее от себя.

Он ушел.

Она подумала: «Сегодня мне ни за что не заснуть...»

Но она заснула. Тяжелым, глубоким сном. Как в яму провалилась. Настороженный

сон, полный страшных предчувствий, постепенно перешел в забытье.

Проснулась с острой болью в груди. Вернон ушел на войну. Надо найти себе

работу.

Глава 2

1

Нелл пошла к начальнице Красного Креста миссис Кертис. Та была приветлива и

любезна. Она наслаждалась своей значительностью и считала себя прирожденным

организатором — а зря. Зато все в один голос говорили, какие у нее прекрасные манеры.

Она милостиво посмотрела на Нелл.

— Значит, вы миссис... посмотрим... Дейр! У вас есть карточка добровольца и

свидетельство сиделки?

— Да.

— Но вы не приписаны ни к какому отделу?

Они обсудили статус Нелл.

— Посмотрим, что мы можем для вас сделать, — сказала миссис Кертис. — В

госпитале штат сейчас заполнен, но у них люди то и дело выбывают. Когда пришел

первый конвой, через день уволились семнадцать человек, женщин определенного

возраста. Им не нравилось, как медсестры с ними разговаривают. Я тоже считаю, что

сестры бывают грубоваты. Не любят они Красный Крест. Чувство соперничества. А те

женщины были о себе высокого мнения и не любили, чтобы им указывали. Вы не так

чувствительны, миссис Дейр?