Хлопушка с прицелом

— Так точно, — с улыбкой отвечала я. — Приятно, что моя милиция тоже смотрит кино…

— Ваша милиция? — растерялся было гость.

— Это из Маяковского, — любезно пояснила я.

— А-а… — Он тоже расплылся в улыбке. Но тотчас напустил на себя строгость и представился: — Майор Жаверов.

— Товарищ Гортензи, — повторила я его же обращение.

Однако сбить майора с толку мне уже не удалось. Он завел разговор о Германе. Причем Жаверов проявлял поразительную осведомленность. Ему кто-то уже доложил, что мы с Германом «сожительствуем», — Жаверов именно так и выразился.

— Как известно, вы сожительствуете с товарищем Графовым… — начал было майор, но я резко перебила его:

— Известно — кому?

Жаверов ничуть не смутился.

— Всем, — коротко ответил он.

— А поконкретнее? — настаивала я.

— Всему «Мосфильму».

— А вы уже опросили весь «Мосфильм»?

— Много кого опросил… Позвольте все-таки мне задавать вопросы.

— Да, пожалуйста, — равнодушно отозвалась я.

— Итак, вы сожительствуете…

Я, однако, опять его перебила:

— Да что вы имеете в виду под этим «сожительствуете»? С кем я проживаю или с кем я сплю?

— С кем вы спите, нас не касается, — хладнокровно ответил майор. — А с кем проживаете, мы и так знаем.

— Зачем тогда спрашивать? — хмыкнула я.

— Так положено, — процедил Жаверов. Он уже глядел на меня с ненавистью.

17

Я изобразила оскорбленность:

— Товарищ милиционер, вы меня в чем-то подозреваете?

— Нет, ну что вы, — наконец слегка смутился Жаверов.

— Тогда почему вы говорите со мной таким тоном?

— Да, простите, — кашлянул он.

— Наш разговор завязался бы куда лучше, — продолжила я, — если б вы сразу пояснили, в чем ваш интерес ко мне и Герману?

— В основном мой интерес касается как раз товарища Графова, — уклончиво отвечал майор.

— Тогда приходите завтра, — посоветовала я.

— А сегодня его уже не будет?

— Не думаю. Так вы можете мне сказать, зачем он вам?

Жаверов вздохнул:

— Мы выясняем обстоятельства недавней гибели товарища Мумунина. Вы ведь об этом слышали?

— Да, но ни я, ни Герман ничего об этом не знаем…

— А как вы можете утверждать за товарища Графова? — оживился майор.

— Мы с ним об этом говорили, — произнесла я. — Так что я могу утверждать, что он знает столько же, сколько я. То есть ничего.

— Все же я хотел бы спросить его об этом лично.

— Потому что так положено? — усмехнулась я.

— Вот именно, — серьезно ответил Жаверов.

— Знаете, — проговорила я, — Мумунин был очень известной фигурой. Его, может, тысячи человек знали лично. Вы всех их будете опрашивать?

— Мы опросим как минимум его коллег, то есть режиссеров. Их ведь не так много.

— А отчего такая избирательность? — дернула я плечом. — Как будто вы заранее уверены, что показания режиссеров дадут вам больше, чем свидетельства актеров…

— Ну, понимаете, — замялся майор, — режиссеры… как бы это сказать, народ серьезный…

— Ага, а актеры — народ пустяковый? — подхватила я. — Вы же на это хотели намекнуть? Актеры, дескать, глупые люди, чего от них добьешься… А вот режиссеры — совсем другое дело… Но я вам так скажу: дураков всюду хватает. И среди постановщиков их ничуть не меньше, чем среди артистов… Да и среди милиционеров, небось, немало, вы же не станете это отрицать?

— Это к делу не относится, — строго возразил Жаверов.

— Ну так и мы с Германом к вашим делам не относимся, уж поверьте…

Майор прищурился:

— Вы как будто не хотите, чтобы я встретился с товарищем Графовым…

— Отчего же, встречайтесь, — равнодушно отозвалась я. — Просто я хотела вас предупредить, что вы зря время потратите…

— Очень любезно с вашей стороны, — недовольно произнес Жаверов. — Что ж, в таком случае… — Он уже начал разворачиваться, чтобы уйти, но я остановила его:

— Так, может, спросите и у меня то, что хотели узнать у Германа? Может, как раз я окажусь вам полезной…

— Вы ведь только что сказали, что ничего не знаете об этом деле, — мрачно напомнил майор.

— Но, может быть, я что-то знаю, но мне, по моей актерской глупости, невдомек, что это относится к делу… А вот вы меня сейчас о чем-то спросите и обнаружится, что я, может, главный свидетель, который просто не подозревает об этом…

— Что ж, в логике вам не откажешь, — одобрительно хмыкнул майор.

— А вы думали! Так что — есть у вас какие-либо наводящие вопросы?

— Один, пожалуй, есть, — кивнул Жаверов. — Вы не знаете, кто-нибудь на «Мосфильме» использовал для своих личных нужд реквизиторскую машину «ГАЗ М-1»?

Я захлопала ресницами:

— Как-как вы сказали?

— «ГАЗ М-1», — устало повторил майор.

— Нет, знаете… Я не разбираюсь в машинах…

— Вот видите, — облегченно протянул Жаверов. — Именно поэтому я хотел бы поговорить с вашим… с товарищем Графовым. Он-то ведь наверняка разбирается.

— Ничуть, — покачала я головой. — И вообще, при чем здесь эта самая машина?

— У нас есть основания думать, что именно на ней сбили товарища Мумунина, — пояснил майор.

— Откуда же у вас такие основания? — удивилась я.

— Откуда надо, — сердито ответил Жаверов. — Извините, товарищ Гортензи, я пойду. Мне работать надо. До свидания.

И он вышел из павильона с чрезмерной поспешностью, словно боялся, что я его окликну.

18